Художественный руководитель Русского драматического театра имени Бестужева Сергей Левицкий в программе «Мнение» радиостанции «Эхо Москвы» комментирует выдвижение спектакля «Наводнение» на несколько номинаций премии «Золотая маска», предстоящие премьеры авторской комедии Сергея Левицкого «Шведская семья» профессора Густафа» и спектакля для всей семьи «Добывайки», степень свободы режиссёра государственного театра, общественно-политическую ситуацию в России, и другие темы.

О выдвижении спектакля «Наводнение» на несколько номинаций премии «Золотая маска»

– На «Золотой маске» будет представлен спектакль «Наводнение», где у нас пять номинаций – «Спектакль малой формы», «Режиссура», «Сценография», «Свет» и «Лучшая женская роль» Лианы Щетилиной. «Золотая маска» – это такой театральный аналог «Оскара», поэтому, безусловно, это престижно и важно. Для нас немаловажна оценка профессионального театрального сообщества, а поскольку мы живем в дико централизованной стране, где все основные события происходят в Москве, то благодаря такому общественному институту, как «Золотая маска» мы имеем возможность быть в контексте российского театрального движения.

О премьере авторской комедии Сергея Левицкого «Шведская семья» профессора Густафа»

– «Шведская семья» профессора Густафа» – это мой первый опыт написания и постановки комедийной пьесы. Я тут без претензий на какой-то большой драматургический дар – просто так получилось, что после пандемии нужно выпустить лёгкий спектакль комедийного формата. Я прочёл ряд разных пьес, но они показались мне дико тривиальными, а хотелось хоть чуть-чуть поглубже – чтобы за юмором скрывалась какая-то болезненная важная вещь. И поскольку я ничего не нашёл, пришлось написать самому.

О предстоящем переходе театров Бурятии в централизованную бухгалтерию

– История ещё не закончилась, но, откровенно говоря, я не питаю иллюзий по поводу её положительного исхода. Что такое централизованная бухгалтерия? Это бухгалтерия, которая обслуживает энное количество разных учреждений. В данном случае речь идёт об учреждениях культуры – в марте прошлого года была юридически создана централизованная бухгалтерия, куда на сегодняшний момент вошли все сельские дома культуры, библиотеки, городские библиотеки и городские музеи. В планах министерства культуры осенью в централизованную бухгалтерию поместить и театры. Проблемы бы не было, если бы театральные практики, мои коллеги, улан-удэнские директора и я сам не понимали, чем это чревато. А чревато это тем, что деятельность театров забуксует, потому что она очень-очень специфична из-за скорости принятия решений о закупке реквизита, элемента костюма или обуви. У тебя на репетиции сломался каблук, а вечером на спектакль придут люди, и ты им не объяснишь – понимаете, у нас сейчас централизованная бухгалтерия, и нам нужно две недели объяснять новому бухгалтеру, зачем нам прямо вчера нужен именно этот каблук. Я, конечно, утрирую, но это именно то, во что выльется переход театра в централизованную бухгалтерию. Наши коллеги в шести регионах страны, с которыми мы консультировались, прямо кровавыми слезами плачут, потому что для них это сродни катастрофе, и они в совершенно чудовищном положении из-за того, что чиновники на местах решили, что нужно сделать единую бухгалтерию. Но наш министр культуры и её замы говорят – мы учтём негативный опыт коллег из регионов и попытаемся этого избежать, хотя здесь к гадалке не ходи – будут те же самые проблемы.

Об общественно-политической ситуации в России

– Я никакого оптимизма совершенно не испытываю – здесь не получится никакого диалога с властью. Идёт игра в одни ворота, правила устанавливает только власть, а всем остальным, хочешь – не хочешь, надо подчиняться, либо против тебя будут включены какие-то репрессивные рычаги – другого пути нет. И это деструктивная политика, потому что это злит людей, которые трезво оценивают происходящее. Естественно, когда тебя, извините, 24 часа в сутки считают за идиота, и продолжают втирать тебе какие-нибудь сказки, только очень слабоумный человек может в это поверить. И люди ощущают себя совершенно беспомощными и никем не защищёнными – ни Конституцией, ни законами, ни правоохранительными органами, ни независимым судом, потому что понятно – всего этого нет, вернее, есть, но как симуляция.