— Все проблемы, которые есть у нас в республике, это, в основном, проблемы в сетях. Когда отключается свет — это проблемы сетей, это не электрогенерация. Есть проблема для создания новых объектов, реализации новых инвестпроектов и так далее. Это не касается населения республики, это касается отдельных инвесторов, предприятий и так далее, — пояснил Алексей Цыденов, — У нас сегодня дефицит производства электроэнергии действительно возник, в первую очередь, за счёт того, что вырос майнинг в Иркутской области. Там самая дешёвая электроэнергия, потому что там гидрогенерация, майнинга стало много.

 
В перспективе производство электроэнергии будет реализовано на ТЭЦ–2 после модернизации объекта.

 
— Модернизация ТЭЦ–2 обеспечит электро– и теплобезопасность города Улан–Удэ. Очень хороший проект. Но этого всё равно для перспективного развития не хватает. То есть, у нас потребность в целом по Иркутску, Бурятии, Забайкальскому краю по 2028 году включительно — 690 мегаватт. И в последующем ещё 600 мегаватт, то есть порядка 200 гигаватт потребность в электрогенерации, — сообщил глава Бурятии.

По словам Алексей Цыденова, запрет майнинга в Иркутской области будет выгоден Бурятии только в случае изменений по техусловиям на присоединение для новых инвесторов.

 
— По правилам нужно построить линию 500 киловольт «Тулун – Ключи» в Иркутской области, чтобы у нас здесь получить электроэнергию. Считают будущее потребление и будущий дефицит, поэтому чтобы он не возник, постройте линию электропередач «Тулун – Ключи», но выставляют миллиардную стоимость на техподсоединение. Мы с этим столкнулись, когда пункт пропуска Монды в Тунке модернизировали. Если майнинг запрещают и снимают ограничения на строительство для техприсоединения, не будут с нас требовать строительство новых линий в Иркутской области, тогда, безусловно, мы «за». Если майнинг запрещают, но ограничений не снимут, то нам зачем это? Что мы от этого выигрываем? — пояснил глава Бурятии.

Против легальной работы майнеров Алексей Цыденов не высказался, отметив, что при определённых условиях это положительно может сказаться на тарифе.

— Ночью заводы стоят, предприятия не работают, люди телевизор и прочие вещи не включают. Соответственно, мощность свободная в сети — пожалуйста, работайте. Это выгодно и генераторам, кто производит электроэнергию. Сетевым организациям выгодно, потому что прокачку по сети тоже тарифами оплачивают. Нам выгодно, потому что чем больше электропотребление в сети, тем ниже сетевой тариф, — сказал Алексей Цыденов.

 
Разницу в тарифах с соседней Иркутской областью глава объяснил количеством потребителей.

— Стоимость самой электроэнергии в Иркутске и Бурятии одинаковая — сетевая составляющая разная. В Иркутске большое количество потребителей на сетях, и поэтому удельная стоимость одного киловатта низкая. А у нас потребителей мало, и удельная составляющая стоимости на один киловатт высокая. И чем больше будет потребителей, тем сетевая составляющая для нас будет ниже. И если майнер будет много потреблять, то сетевая составляющая для прочих потребителей будет снижаться. Поэтому для нас, чем больше потребителей, тем выгоднее. Но опять же, нужен баланс. У нас задача не просто кого–то ограничить, а дать возможность развиваться в целом и другим. Поэтому отключение майнера в нынешних условиях мы связываем с решением о снятии с нас ограничений по техприсоединениям. Мы сильно отличаемся от той ситуации, которая в Иркутске. У нас 100 мегаватт, а у них там за гигаватт уже этих майнеров. Поэтому для нас это менее существенная проблема, чем для Иркутской области.

 
Грядущую в 2025 году индексацию тарифа на электроснабжение в Бурятии глава региона прокомментировал следующим образом:

— За последние восемь лет инфляция составила порядка 70 процентов нарастающим итогом, а индексация тарифов по электроэнергии — 27 процентов. Все проблемы «Бурятэнерго» из того, что они получают меньше, чем тратят. У них сейчас долги порядка восьми миллиардов рублей кредитов. Понятно, что мы не будем повышать тарифы, что закрыть им все накопленные проблемы — в два раза тариф надо было бы повысить. Но тариф у нас повышается на 13 процентов, в нынешних условиях это компромисс между тем, что нужно энергетикам и тем, что нужно населению и предприятиям без каких–то тяжёлых последствий.