Представители ЕКПП отмечают, что в российских ПНИ есть факты жестокого обращения и физического насилия. Так, в Бабушкинском ПНИ в Бурятии у одного из жителей «отделения милосердия» обнаружили глубокое рассечение брови со следами засохшей крови. По словам медсестер, пострадавший недавно подрался с «агрессивным» соседом.

- Делегация очень обеспокоена тем, что ни одно из вышеупомянутых поражений не было зарегистрировано в личных делах резидентов или в каком-либо другом журнале или отчете,— отмечает ЕКПП и призывает российские власти обеспечить защиту жителей ПНИ. - Это требует постоянного контроля со стороны персонала,— считают эксперты ЕКПП,— также персонал должен быть обучен, как справляться с трудными ситуациями или трудным поведением жителей. Должны быть приняты и соответствующие меры для особо уязвимых жителей, имеющих двигательные нарушения и прикованных к постели. Их нельзя оставлять наедине с жителями, которые ведут себя агрессивно.

Комитет предложил создать набор инструкций для персонала ПНИ, которые обязывали бы любого сотрудника учреждения официально фиксировать любые травматические повреждения у получателей социальных услуг, и порекомендовал властям издать для всех ПНИ инструкции по регистрации травм в соответствии с составленными предписаниями.

Без права на частную жизнь

В официальном ответе российской стороны Европейскому комитету по противодействию пыткам, опубликованном также 24 сентября 2019 года, говорится, что санитарные правила и нормы требуют выделять на одного человека в ПНИ не менее 6 кв. м. Однако в Бабушкинском психоневрологическом интернате в Бурятии ЕКПП видел комнаты, в которых на одного человека приходилось не более 2 кв. м.

Особое внимание комитет обратил на «отделение милосердия» на первом этаже Бабушкинского ПНИ, в котором проживали 25 мужчин и 23 женщины. Условия в этом отделении были «намного хуже, чем в общих».

Например, в мужской части коридора комната 6 содержала только пять кроватей и один стол. Там не было ни тумбочек, ни украшений. Единственным объединяющим пространством была телевизионная комната, расположенная в нише у главного коридора и заставленная деревянными скамейками. Во время нашего посещения множество людей с физическими недостатками, с тяжелой умственной отсталостью или трудностями в обучении была втиснута в это пространство (41 человек в комнате площадью 34 кв. м).

- Это было жалкое зрелище, представляющее собой полную противоположность позитивной терапевтической обстановке,- отметили в ЕКПП.

В официальном ответе российской стороны сообщается, что власти выделили для этого учреждения дополнительное финансирование — в частности, в комнатах появились двери и телевизоры, в санитарных помещениях установили экраны «для обеспечения большей конфиденциальности жителей», на стены повесили картины и украшения, а в палаты добавили тумбочки, инвалидные коляски. В комнату отдыха закупили диваны, стулья и столы

«Совершенно неадекватная медпомощь»

Нарекания комитета вызвало качество оказываемой медицинской помощи в психоневрологических интернатах — в частности, соматическая помощь (медпомощь при любом заболевании тела, не связанном с психиатрией) в Бабушкинском ПНИ названа «совершенно неадекватной».

- Житель с паховой грыжей ждал хирурга шесть месяцев; житель с бронхиальной астмой более двух месяцев ждал встречи с пульмонологом; а житель с ректальным кровотечением, диагностированным около шести месяцев назад, еще не был осмотрен гастроэнтерологом или хирургом». Психиатрическое лечение в том же ПНИ было формальным: психиатр осматривал жителей ПНИ лишь один раз в два-три месяца, это были «краткие обследования» в палатах в присутствии других жителей, а записи врача в медкартах были «стереотипными и краткими».

По информации ЕКПП, более половины жителей получали долгосрочные лекарства с комбинацией галоперидола и феназепама; это вызывает беспокойство, особенно в связи с зависимостью от последнего лекарства.

Однако жители Бабушкинского ПНИ высоко оценили единственного психолога, который «активно работал с большинством из них, главным образом путем двусторонних обсуждений».

«Плохие зубы или их нет вовсе»

Кроме того, в докладе говорится об «очевидном отсутствии доступа к адекватной стоматологической помощи во всех посещенных учреждениях» и рекомендуется его обеспечить для каждого жителя ПНИ.

- Практически у всех, кто живет в ПНИ длительное время, очень плохие зубы или их нет вовсе,— рассказала “Ъ” клинический психолог, волонтер общественной группы «Stop ПНИ» Мария Сиснева.— Сказывается и неполноценное питание, и обилие нейролептиков, и отсутствие стоматологической помощи.

Эксперты говорят, что в ПНИ есть ставка стоматолога, но обычно она либо не заполнена вообще, либо заполнена наполовину, и при этом присутствие такого специалиста в учреждении является формальным.

Отвечая на замечание ЕКПП о недоступности стоматологической помощи в ПНИ, российская сторона сообщает лишь о ситуации в Бабушкинском ПНИ, не объяснив причин возникновения этой проблемы в целом по стране: проведен анализ индивидуальной потребности проживающих граждан в зубопротезировании, «на данный момент услуги по зубопротезированию получили четверо подопечных, работа в данном направлении продолжается».

Уколы, привязывание, изоляция

Во всех интернатах жители жаловались на одновременное применение к ним химических и механических смирительных средств. 

В Бабушкинском ПНИ «значительная часть резидентов получила нейролептики путем внутримышечной инъекции, что можно рассматривать как форму химического сдерживания». При этом никакого письменного протокола с назначениями инъекций эксперты не обнаружили. Они пришли к выводу, что решение об инъекции нейролептиков может принимать медсестра.

Психиатр учреждения не смог вспомнить случаи, когда он прямо разрешил медсестре проведение внутримышечных инъекций, также он не сумел ответить на вопрос, как проводится врачебное наблюдение после введения препарата. Нужно понимать, что психиатры во многих учреждениях не присутствуют каждый день или же работают только днем. Следовательно, проведение инъекций нейролептиков в вечернее или ночное время, а также в выходные дни потенциально опасно для жителей ПНИ, поскольку они остаются без врачебного наблюдения.

В докладе рассказывается, как в Бабушкинском ПНИ делегации показали список «гарантированных услуг», которые должны быть доступны всем жителям. Основные услуги (такие как общественное питание, базовая мебель) должны были финансироваться из основного бюджета заведения, который включал обязательный взнос в размере 75% от суммы пенсий резидентов. Однако были и так называемые «дополнительные социальные услуги», которые оплачивали жители — в том числе купание, мытье шампунем, использование микроавтобуса учреждения, питьевая вода, стирка, ремонт, глажка одежды. Стоимость таких дополнительных услуг должна была быть возмещена из оставшейся части (25%) пенсионного дохода резидента, которая не может быть законно вычтена у источника учреждением.

При анализе личных дел отдельных жителей ПНИ за 2017–2018 годы делегация выяснила, что размер оплаты за такие услуги колеблется от 1270 до 8443 руб. в месяц.

9 ноября 2018 года ЕКПП запросил у РФ дополнительные сведения о расходах недееспособных жителей в Бабушкинском ПНИ. Из информации, переданной российскими властями в ответ на эту просьбу, выяснилось, что значительная часть личных средств 201 недееспособного жителя, находящегося в этом интернате, тратится директором на «удовлетворение их потребностей». Например, с 21 ноября по 31 декабря 2017 года у одного резидента было изъято 12 577 руб., в том числе 2380 руб. за 40 дополнительных прогулок по 15 минут. ЕКПП отмечает, что прогулки в любое время дня, как и спортивные занятия на свежем воздухе,— это базовое право жителя ПНИ, а если по состоянию здоровья он не может гулять самостоятельно, учреждение должно выделить сотрудника для прогулок с ним. Эта услуга является обязательной и не может оплачиваться из личных средств жителя ПНИ.

Примечательна история жителя Бабушкинского ПНИ, на которую европейские эксперты обратили особое внимание: этот человек оказался в «отделении милосердия» в ПНИ исключительно из-за физической инвалидности.

"В одиночестве в сломанной инвалидной коляске"

- Пациент с четырьмя ампутированными конечностями (следствие тяжелого обморожения, перенесенного в то время, когда он оставался в нищете и без дома) со средними интеллектуальными способностями, который во время посещения содержался в Бабушкинском ПНИ вместе с людьми с тяжелым психическими расстройствами или с проблемами к обучению. Его нашли сидящим в одиночестве в сломанной инвалидной коляске, тихо читающим книгу.

Сразу после визита делегации он был переведен в двухместную комнату на первом этаже, о чем российские власти сообщили ЕКПП, ему также предоставили полнофункциональную инвалидную коляску и компьютер. Другими словами, до визита делегации опекун в лице директора интерната не предпринимал никаких действий для изменения положения своего подопечного. Комитет приветствовал «это скромное улучшение условий жизни пациента», однако назвал нецелесообразным «дальнейшее содержание под стражей в Бабушкинском ПНИ» и предложил подобрать для него другое учреждение с доступной средой, где он «мог бы удовлетворять свои интеллектуальные потребности».

РФ в ответ сообщила, что пациент «принимает активное участие в мероприятиях по социально-культурной и социально-психологической реабилитации» и что суд отказал ему в восстановлении дееспособности.

В связи с выявленными нарушениями прав граждан в ПНИ комитет сделал вывод, что нынешние положения об опеке в отношении резидентов ПНИ не обеспечивают их максимальной защиты и эффективного ухода за ними.

ЕКПП порекомендовал властям РФ найти «альтернативные решения», которые лучше защищали бы законные интересы недееспособных жителей, содержащихся в ПНИ в Российской Федерации.