В начале недели глава комитета Госдумы по законодательству, единорос Павел Крашенников предложил исключить смертную казнь как понятие из уголовного кодекса, так как в России эта высшая мера наказания не только не применяется, но даже не выносится судами. Его предложение возобновило дискуссию в целом о необходимости данной меры, пишет газета «Коммерсантъ».

Председатель думского комитета по законодательству вольно или невольно способствовал возобновлению дискуссии о сохранении смертной казни как наказания и ее применении. За последние годы в пользу высшей меры высказывались руководители силовых структур (в частности, глава МВД Владимир Колокольцев и глава СК Александр Бастрыкин), оговариваясь, впрочем, что речь идет об их частном мнении. Коллеги Крашенникова по Госдуме из всех фракций предлагают сохранить: и казнь как превентивную меру, и действующий мораторий на ее применение. Социологи фиксируют, что сторонники смертной казни среди россиян в большинстве, но их доля стабильно сокращается. Правозащитники утверждают, что сторонники казни будут всегда и во всяком обществе, а потому настаивают на немедленной отмене «архаики», сообщает издание.

Отмечается, что не все депутаты согласились с мнением единороса. Были предложения о применении данной меры наказания в определенных случаях, к примеру, при повторной судимости за педофилию или терроризм. После того, как был поднят вопрос о непоправимости приговора в случае судебной ошибки поступило предложение совершенствовать судебную систему и исключать возможность судебных ошибок.

Напомним, смертная казнь в Российской Федерации по действующей Конституции 1993 года носила временный характер и больше не может применяться с 16 апреля 1997 года, то есть наказание в виде смертной казни не должно ни назначаться, ни исполняться. Вопрос о ее применении окончательно был разъяснен Конституционным судом в 2009 году, но норма о смертной казни осталась в национальном законодательстве, обладающем меньшей правовой силой, чем конституция и международные договоры. В 1996 году Россию пригласили в Совет Европы только при условии отмены смертной казни, что и стало предтечей отмены.