Скандал с расхищением музейных фондов в Эрмитаже привлек общественное внимание к проблеме сохранения культурных ценностей России. Выяснилось, что в течение нескольких лет сокровища главного музея страны разворовывались собственными сотрудниками.

Как и любой внутренний скандал, его пытались скрыть. Однако кражу 121 экспоната на сумму более чем 130 миллионов рублей так просто не утаишь.

Кражи в музеях Бурятии скрыли?

На этой неделе стало известно, что Владимир Путин издал указ о создании до первого сентября специальной комиссии для проверки всех российских музеев. В ее состав войдут представители МВД, министерства культуры, ФСБ, Генпрокуратуры. Логика понятна: уж если в главном музее страны происходят подобные преступления, то в провинции возможны поистине любые схемы.

На фоне этих новостей тема сохранности народного достояния стала волновать практически всех. В средствах массовой информации появилось интервью Светланы Анчутиной, главного специалиста Восточно-Сибирского управления Росохранкультуры, в котором она сетует на то, что плановая проверка в музеях Бурятии выявила ряд краж, о которых никто не сообщал. Мы решили узнать, что же было у нас похищено.

Сокровища Бурятии — бесценны

В министерстве культуры Бурятии, в чьем ведомстве состоят почти все музеи республики, нам сообщили, что информацией о скрытых кражах не владеют и очень интересно было бы узнать, что за факты имеют в виду иркутские коллеги (честно говоря, нам тоже очень интересно — ред.). Что же касается проблемы в целом, по вине сотрудников музеев краж в Бурятии не было вообще, а вот налеты на музеи случаются. Последним громким делом стало хищение старинной немецкой скрипки, копии одной из работ знаменитого Гварнери, из Новоселенгинского музея год назад. Страховая стоимость скрипки составляла 100 тысяч рублей, хотя как утверждают специалисты, продать ее можно было и за гораздо большие деньги. К счастью, отыскать скрипку удалось: она была изъята на российскокитайской границе у гражданки Китая. Как выяснилось, кража была осуществлена в тот момент, когда сигнализация музея была отключена из-за неуплаченного долга за электроэнергию. Пятью годами ранее из этого же музея были похищены гусарский палаш, коллекция старинных ножей и еще одна старинная скрипка. Часть украденного была возвращена на следующий день - кто-то подкинул сверток с ценностями местному милиционеру.

Запасники бурятских музеев — лакомый кусок для "черных коллекционеров". Некоторые из экспонатов музея истории Бурятии и Кяхтинского краеведческого сравнимы по своей исторической, художественной и материальной значимости с ценностями Эрмитажа. Один из частных коллекционеров Бурятии, попросивший не публиковать его имя, дал нам примерный обзор самых ценных экспонатов. В первую очередь, это Атлас тибетской медицины, хранящийся в музее истории. В конце девяностых он совершил путешествие по музеям США и вызвал огромный интерес. Уникальный свод иллюстраций к медицинскому трактату XVII века экспонировался не только в России, но и в США. Не имеет мировых аналогов и другой экспонат музея — скульптура "16 архатов", выполненная из папье-маше. Архатов, первых учеников Будды, в традиционном буддийском искусстве изображать было не принято, поэтому единственная в своем роде скульптура была создана в позапрошлом веке оронгойскими мастерами. Соблазнительно выглядит и коллекция гуннского искусства — в основном украшения из драгоценных металлов.

Фонды Кяхтинского музея формировались известными путешественниками: Пржевальским, Обручевым, Козловым, Потаниным, которых спонсировали местные купцы. На весь мир известна коллекция минералов Обручева, которая хранится в Кяхтинском музее. Среди этих минералов есть и драгоценные камни. Внушительна коллекция буддистского искусства — предметы культа из серебра и бронзы. Здесь также находится и коллекция золотых гуннских украшений.

Весьма ценные и желанные многими коллекционерами буддистские рукописи есть в хранилище восточных рукописей при Бурятском научном центре. Несколько лет назад в хранилище были попытки проникновения, но, как подозревают сами сотрудники, грабители скорее охотились за компьютерами, чем за древними свертками.

Республику одолели "черные антиквары" из Иркутска

Как такового черного рынка искусства в Бурятии, по оценке нашего коллекционера, не сформировалось. Чаще всего с намерением поживиться на народных ценностях в республику наведываются гости из Иркутской области. Они не только осуществляют скупку предметов искусства, но и не гнушаются тяжелой работы — незаконных раскопок. В управлении государственной охраны памятников признались, что, так называемые "черные археологи" — это настоящее бедствие для сохранения исторического и культурного наследия, которое не обошло и Бурятию. Гастролеры из Иркутска копают сами и нанимают местных жителей. Так что воровство происходит задолго до того, как ценности попадают в музей. Впрочем, вряд ли они туда попадут, осев в частных коллекциях.

Назвать официальную оценку стоимости бурятских музейных экспонатов в Министерстве культуры отказались, ссылаясь на то, что излишняя шумиха привлечет в выставочные залы не любопытствующих посетителей, а потенциальных грабителей. "Для бурятских музеев скромность — это еще один способ обезопасить свои коллекции", — говорит ведущий специалист министерства культуры Гунцыма Махарова. Хотя сейчас все музеи оборудованы сигнализацией и тревожными кнопками, как показал случай с Эрмитажем, все это совершенно не спасает от внутреннего воровства. Проблему в некоторой мере может решить организация общероссийской системы учета, а именно общей базы музейного фонда РФ. Однако с ее созданием могут возникнуть сложности — не во всех музеях имеются компьютеры. Не все гладко и в плане юридическом (речь идет о должном оформлении всех ценных экземпляров музеев). Учитывая невысокую зарплату хранителей ценностей (в среднем три тысячи рублей), несопоставимую даже близко с ценностью вверенных в их руки сокровищ, залогом сохранности экспонатов может стать только честное исполнение профессионального долга сотрудников музеев. Грядущая глобальная проверка музейных ценностей России покажет нам, насколько же скромны работники бурятских музеев.

Нина Свободина, «Номер один»