Тариф на тепло в Улан-Удэ один из самых высоких по России, в структуре коммунальных платежей он составляет 70 процентов. Энергетики дают зуб на холодец, заверяя общественность, что тариф прозрачен как евроокно и высчитан до последней копейки, давно сведены до минимума непроизводственные затраты, оптимизированы издержки, устранены потери.

Одним словом, тариф экономически обоснован и ниже уже некуда.

Однако есть повод усомниться. Как стало известно «МК», в той же «Улан-Удэнской энергетической компании», являющейся муниципальным унитарным предприятием, в последние годы существовала практика приема на работу «мертвых душ». Вернее - очень даже живых душ.

Отдел кадров по распоряжению директора МУПа Владимира Скробова присваивал малопонятным людям табельные номера, устанавливал им оклады, надбавки за стаж работы и вредные условия труда, районный коэффициент, премиальные, обозначал участок работы, и даже давал квалификацию. Фактически же люди не работали на своих должностях, а только получали деньги. Как и положено - раз в месяц, вместе со всеми. «МК» располагает сведениями как минимум о трех таких фактах.

Вагиф Ширинов и Сергей Шмокин были приняты в МУП «Улан-Удэнская энергетическая компания» в один день - 1 мая 2003 года - слесарями по ремонту оборудования теплосетей 6 разряда с зарплатой 7 тысяч рублей. С гаечным ключом их, разумеется, на вверенных объектах муниципального хозяйства никто не видел. Они играли в футбол за тогда еще существовавший в Улан-Удэ футбольный клуб «Селенга». Что уж они там наиграли, отстаивая спортивную честь некогда популярного в Восточной Сибири спортивного клуба, сказать трудно. В итоге ФК «Селенга» приказал долго жить. Зато доподлинно известно, что один из футболистов-слесарей «проработал» в «Улан-Удэнской энергетической компании» почти год, а другой - немногим более четырех месяцев, облегчив фонд заработной платы муниципального предприятия почти на 140 тысяч рублей.

Любопытно, что финансово поддержать «бурятский футбол» Владимира Скробова попросил мэр Улан-Удэ Геннадий Айдаев, он же - президент федерации футбола Бурятии. В его письме на имя директора МУПа так и сказано - рассмотрите вопрос содержания одного футболиста ФК «Селенга-Улан-Удэ» с «месячной заработной платой, с начислениями в размере 7000 рублей». На поверку футболистов оказалось двое. Второго, видимо, пристроить никуда не удалось - заткнули в МУП. Оно и понятно: в 2003 году мало где платили такую зарплату. Разве что в банке. Но в банке, в отличие от МУПов, деньги клиентов считать умеют. А в МУПах - они народные.

В 2004 году история повторилась. Летом прошлого года в самый разгар страстей и недовольства горожан по поводу убийственного роста коммунальных тарифов Владимир Скробов принял на работу еще одного такого «слесаря». В миру - толкателя ядра, имя которого мы не называем по этическим соображениям. Известный в спортивных кругах Улан-Удэ единоборец был отряжен в бригаду по ремонту и обслуживанию тепловых сетей во второй район эксплуатации, и в течение года ему была начислена 101 тысяча рублей. Зарплату, с удержанием налогов, толкателю ядра перечисляли на пластиковую карточку.

Однако летом нынешнего года «слесарь 4-го разряда» неожиданно уволился. Просто запахло жареным: в МВД Бурятии возбудили уголовное дело. Впрочем, кроме толкателя ядра никто не испугался. Даже Владимир Скробов, который, по его собственному признанию, на своем предприятии может делать все, что захочет - даже принять на «работу» целую футбольную команду. Почему бы и нет: тариф же на тепло резиновый, растягивай, сколько влезет, а улан-удэнцы - все сплошь и рядом состоятельные граждане.

Как сообщили «МК» в министерстве внутренних дел, уголовное дело, скорее всего, перспектив не имеет. Все лето и начало осени следователи безуспешно пытались установить пострадавших. Ни комитет по управлению имуществом, ни комитет по городскому хозяйству мэрии, ни сама администрация Улан-Удэ пострадавшими себя категорически не признавали. «Это дело лопнет как мыльный пузырь!» - смеются в мэрии над желанием органов правопорядка найти виновных. Руководство МУП «Улан-Удэнская энергетическая компания», погрязшее в кризисе неплатежей именно из-за чудовищно высокого тарифа, упрямо называет ущерб незначительным. А раз нет ущерба и нет пострадавших - какое может быть уголовное преследование? Если, конечно, не считать таковыми простых улан-удэнцев, вынужденных оплачивать из своего кармана псевдослесарей муниципального предприятия.

Между тем затраты на заработную плату энергетикам - одна из самых существенных статей расходов, учитывающихся при формировании тарифов на теплоэнергию для населения Улан-Удэ. Чем выше фонд заработной платы, тем больше мы, горожане, платим за услугу. В связи с этим напрашивается вопрос: а насколько действительно экономически обоснован этот «экономически обоснованный тариф», и о каких издержках мы еще не догадываемся?

Станислав Белобородов, «МК в Бурятии»