Художественный руководитель Русского драматического театра имени Бестужева Сергей Левицкий в программе «Мнение» на радиостанции «Эхо Москвы» в Улан-Удэ комментирует причины отсутствия на мероприятии, посвящённом открытию Года театра в Бурятии, предложение президента России оптимизировать количество государственных театров, спектакли «Ричард III» и «Смерть Тарелкина», кадровые и финансовые сложности театра, планы на 2019 год, и другие темы.

О причине отсутствия на церемонии открытия Года театра в Бурятии Сергей Левицкий сказал следующее: «Не пришёл, потому что я дико, мягко выражаясь, не люблю все вещи, которые привязаны к какой-то галочный системе - что называется, сделать «для галки». А поскольку я точно знаю, что театрам про это событие – открытие Года театра 13-го декабря - сообщили за три недели. Это ничтожно мало, поскольку все заняты у себя в театрах, идёт текущий репертуар – само собой, сделать что-то достойное, стоящее, внятное, вдумчивое, или хотя бы не стыдное - для этого нужно время, человеческие ресурсы, нормальные финансовые ресурсы и площадка, на которой можно репетировать. А когда всё это делается на коленке, впопыхах и для галки, тогда это какая-то дрянь. Я не говорю сейчас, что, то, что было там – дрянь, я там не был, и поэтому судить ни о чём не могу - я просто против этой системы «быстро-быстро сделайте нам за три копейки».

Худрук Русского драмтеатра приветствовал придание Молодёжному театру муниципального статуса: «Это, наверное, самая крутая история с Молодёжкой. Я, когда прочитал про это, даже не поверил – думаю, да ладно! Поэтому я поздравляю Молодёжный театр с таким событием, и дай бог, чтобы всё было хорошо. А то, что объявили Год театра – может быть, я пессимист, но это опять та же самая история из разряда «для галочки».

Герой программы «Мнение» ответил на вопрос, вернётся ли он к актёрской работе: «Это, возможно, конечно - я играл и у Тадаса (Тадас Монтримас, литовский режиссер – ред.) в спектакле «Пьяные», я играл у себя в спектакле «Анатэма. Посвящение кино» одного из Давидов Лейзеров. А потом я уезжал на постановки в другие города, это достаточно продолжительный период времени, поэтому мы ввели Аюра Доржиева – прекрасного артиста и моего одногруппника. А поскольку он занял это место, я подумал – ну и всё, в качестве актёра надо прощаться со сценой».

По словам Сергея Левицкого, он суммарно отсутствовал практически семь месяцев в сезоне: «Это очень много. Вернувшись в театр, я увидел не то, чтобы разброд и шатание, но тревожные звоночки, которые побудили меня прийти к решению, что нужно никуда не дёргаться и не уезжать на такое огромное количество времени, а поставить всё на правильные места. В чём-то стало лучше, в чём-то мы ещё находимся в процессе. Театр – это очень сложный организм, там работает огромное количество людей, наш штат 160 человек – это не только артисты, у нас есть люди разных профессий. Понятно, что директор отвечает за финансово-хозяйственную часть, я отвечаю за художественную, но это не может не пересекаться - мы живём в едином организме, и поэтому ты, так или иначе, принимаешь участие во многих процессах».

Худрук Русского драмтеатра прокоментировал газетную публикацию, в которой говорилось о том, что в Уссурийске Сергей Левицкий не нашёл контакта со зрителями, а в Новосибирске – с актёрами: «Слова, которые вы привели - это текст, опубликованный в «МК». Это самый гнусный и ложный текст, который я читал в жизни про себя. Это абсолютно, на мой взгляд, инициированная кем-то статья, я ни за какую конспирологию не бьюсь, но, тем не менее, мне кажется, есть вещи настолько очевидные, что их сложно опровергнуть. Человеку, который писал этот текст, важно было вырвать из контекста комментарии разных зрителей - она навырывала их отовсюду, чтобы составить картину несостоятельности меня, как режиссёра - то есть, вообще дискредитировать и уронить в глазах читателей и зрителей нашего театра. Какая была конечная цель, я могу только догадываться, ну да бог с ней, я это уже пережил, и ладно. А непонимание зрителей – это, как и здесь, в Улан-Удэ - кто-то принимает, кто-то не принимает, а кто-то говорит – блин, да, это что-то новое для меня и неизведанное, на этой территории я не был, и мне любопытно контактировать с таким театром. Поэтому в Уссурийске всё было более или менее благополучно, не считая каких-то организационных трудностей, а в Новосибирске была действительно сложная ситуация - бывает так, что происходит нелюбовь между режиссёром и труппой, и иногда с этим очень сложно справиться, потому что ты один против армии очень серьёзных артистов. Театр «Красный Факел» - это достаточно крутой театр, он на виду у российской театральной общественности, у них супер-серьёзный главный режиссёр Тимофей Кулябин, который работает не только в России, но и на Западе».

Касаясь текущей работы в театре, герой программы «Мнение» отметил: «Меня, конечно, не всё устраивает, у нас есть маленькие и большие проблемы. По штату в театре 39 актёрских единиц, а по факту на сегодняшний день работает 36 человек. Мы открыли малую сцену, и нам обещали в связи с этим событием расширить штат не только актёрский, но и обслуживающих цехов, включая контролёров, билетёров, гардеробщиков. Но, поскольку у нас в стране финансовый кризис, нам сказали – ребята, без денег прорвётесь! Поэтому мы даже в ущерб закону о труде нещадно эксплуатируем людей и на малой площадке, при этом у нас нет ни копейки денег на малую сцену. Нам необходимо расширение штата, необходимы новые актёрские силы, молодые силы».

Комментируя заявление Владимира Путина о необходимости оптимизировать государственные театры, Сергей Левицкий сказал: «Понятно, что система государственных театров - это обуза для государства, доставшаяся ему от советского прошлого, в котором театры плодились не с целью, чтобы мы тут все стали невероятно гуманными и прекрасными людьми, с целью пропаганды каких-то ценностей, которые формировало государство. На данный момент, театры освободились от оков рупора государственной пропаганды, но всё равно, как мне кажется, есть потуги вернуть их на эти рельсы. Но финансовые затраты на театры остались, и у них (властей – ред.) очень чешутся руки, чтобы всё это подрезать, и эта риторика из уст первого лица страны понятно, на что направлена – ребята, ни в одной стране такого нет! И это правда - ни в одной стране мира нет такого количества театров и такой серьёзной государственной поддержки театров. С одной стороны, это феномен и это очень круто, но меня настораживает и пугает это заявление, поскольку всё, что звучит от первого лица государства, немедленно внедряется. Например, на этом же собрании он сказал про «Свидетелей Иеговы» - я не понимаю, почему их назвали экстремистами - они же такие же христиане, но несколько изменённые. И тут вопрос - а что теперь делать? Они закрыты, помещения у них отобрали, людей разогнали, кого-то посадили, куча томов дел в следственном комитете, прокуратуре, и прочее. И что теперь делать – надо же каким-то образом реагировать на то, что говорит президент? У нас страна тотального фейка – «Тарелкина» я ставил в некотором роде именно про это. Мы сегодня живём в мире невероятного абсурда, и от этого невероятно грустно. Возвращаясь к теме оптимизация театров - мне кажется, это недалекое будущее, и вполне возможно, что в скором времени мы сможем это наблюдать».

Отвечая на вопрос о заработках театра, его художественный руководитель сказал следующее: «Мы существуем в системе государственного задания - так называемого, госзаказа, где попунктно, с мельчайшими подробностями описано, сколько денег мы должны заработать, сколько зрителей обслужить, сколько мероприятий мы должны выпустить на большой и малой сценах, сколько выездов у нас должно быть по Республике Бурятия, сколько раз мы должны выехать в детский сад - это бесконечное количество каких-то пунктов, которые мы должны выполнять. Это как раз советская система, она очень неудобная и порочная. Что касается того, чтобы как-то педалировалась тема, что мы должны больше зарабатывать, мне кажется, что в минкульте люди понимают специфику театра. То, что театр может быть в Улан-Удэ самоокупаемым – это просто ересь какая-то, это априори невозможно. Если взять наш огромный Русский драматический театр – вы представляете, какие там объёмы и площади, сколько одного только света мы сжигаем?».

Герой программы «Мнение» объяснил, почему он решил осовременить Шекспира: «При всём желании поставить того же «Ричарда III» в варианте 16-17 века… Я же ничего про этих людей не знаю, вернее, я понимаю какие-то исторические контексты, но я не чувствую человека того времени. Поскольку мы живём сегодня, мы и говорим про сегодняшнего человека, про сегодняшние проблемы, и о том, как мы себя ощущаем в контексте данного времени. Безусловно я могу говорить со зрителями только про это, потому что меня это волнует, будоражит, я с чем-то дико не согласен, меня что-то невероятно раздражает, а от чего-то я просто дохожу до белого каления, и мне хочется каким-то образом сформулировать все свои мысли, и через художественную форму их как-то выразить».

По словам Сергея Левицкого, «какой-то цензуры или директив от минкульта, слава богу, нет. Я знаю, что есть прецеденты - людям советуют или намекают на что-то, но, может быть, я каким-то образом себя зарекомендовал, что всегда получается что-то скандальное, и в итоге люди смирились с этим - я имею в виду минкульт».