Music File Hosting - Audio Hosting - Особое мнение С...
6 ноября 2015 года
Предприниматель, бывший депутат Улан-Удэнского городского совета депутатов Сергей Краснопеев обсуждает с ведущим программы "Особое мнение" Игорем Озеровым грядущее повышение цен на пассажирские перевозки в Улан-Удэ, возможный дефицит говядины, молока и сыра в Бурятии, День народного единства, закрытие многих кафе в столице Бурятии, назначение экс-министра обороны России Анатолия Сердюкова куратором Улан-Удэнского авиазавода, признание Владимира Путина самым влиятельным в мире человеком по версии журнала Forbes, отношение к 7 ноября, и другие вопросы.
И. Озеров
- Здравствуйте, в эфире радиостанции «Эхо Москвы» программа «Особое мнение», в студии Игорь Озеров и я приветствую Сергея Краснопеева, бывшего депутата горсовета, предпринимателя. Сергей, добрый день!
С. Краснопеев
- Здравствуйте.
И. Озеров
- Приступим сразу к нашим вопросам. На днях депутаты горсовета рассматривают вопрос об увеличении стоимости проезда в общественном транспорте. Напомню, всё началось с заявления мэра о том, что целесообразно поднять проезд на трамвае до 15 рублей и на маршрутке - до 20-ти. Вызвало это в интернете, по крайней мере, массу негативных отзывов от горожан, ну, в принципе, это понятно, эти новости никогда не бывают хорошими. Как ты считаешь, в наше кризисное время стоит идти на такой шаг, когда, мы знаем, что в Иркутске маршрутка, допустим, стоит 12 рублей?
С. Краснопеев
- Я, опять же, вернусь к простым человеческим и семейным истинам. Есть несколько подходов к решению этого вопроса. Ну, например, первое, я его назвал общественный - когда мы разделяем проблемы других, понимаем, что кризис, и не рассматриваем, вообще, вопросов о повышении тарифов, налогов и так далее. При этом, понимаем, что есть инфляция, есть отток денег и инвестиций, существует изоляция страны. И, тогда, если мы все вместе, дружно, засучим рукава, и пашем, натурально, пашем, потому что, знаем, а кто, если не мы?
И. Озеров
- Сергей, ну, вот, честно говоря, я не помню такую ситуацию, на моём веку… Мы всегда исходили из того, что государство что-то не доделывает, не дорабатывает, налоги высокие, цены растут, и так далее. А вот засучить, и пахать, рукава… ну, может быть, в Советском Союзе было, но, там всегда такой репрессивный фон был, что, как говорится, энтузиазм-то был, на страхе, в основном, замешан. Где, какие ситуации, нам, прямо так, создать, чтобы прямо… Или какая-то цель у нас высокая впереди маячит? Тоже что-то ничего не видно - как ты считаешь?
С. Краснопеев
- Мне кажется, перестройка разучила нас работать. Мы все были увлечены западным образом жизни, и, действительно, сегодня у молодёжи даже подходы такие - хочется зарабатывать большие деньги, и, при этом, принципиальных таких, профессиональных навыков и компетенций у них нет.
И. Озеров
- А ты считаешь, что западный образ жизни – плохой?
С. Краснопеев
- Надо понимать одну разницу в сегодняшнем состоянии экономики. Скажем, на Западе у нас… заводы-то мы разрушили своими руками, а при этом хотим жить как там, а заводов-то нету.
И. Озеров
- Скажи, ты разрушал заводы своими руками? Я не разрушал. Может быть, это, просто, неэффективная модель была? Ну, вот, классический пример. Советский Союз ставил заводы, допустим, не исходя из рыночной целесообразности, да, а, можно сказать, из экономической - надо здесь производить стекло, в Улан-Удэ построили Стеклозавод, сырьё привозили со Средней Азии. Страна развалилась, всё стало дорого, стеклозавод накрылся. Ну, наверное, когда заводы строятся, исходя из предпринимательской целесообразности, бизнес-целесообразности, они, наверное, работают, и не разваливаются. Может, в этом причина? Я не помню, чтобы у нас кто-то специально ходил и разваливал заводы в начале 90-х годов.
С. Краснопеев
- Мой учитель говорила одну вещь – в обществе существуют полтора-два процента преступников, но, при этом, преступления происходят, и происходят с молчаливого согласия остальных 98 процентов. Вопрос – если мы не разрушали, но, молчаливо смотрели на всё это, то есть, мы участники этих событий или нет?
И. Озеров
- Ну, это идеалистический, мне кажется, какой-то, взгляд. Никакого молчаливого согласия нет, есть полиция, которая должна расследовать, есть отдельные случаи, когда люди, видя преступления, они на него реагируют, предотвращают, помогают полиции предотвратить. Мы не настолько плохие, что, прямо, вот, все преступления происходят на наших глазах, а мы тут стоим и молчаливо соглашаемся.
С. Краснопеев
- Я могу сказать, что очень много, скажем, тех же ДТП происходит, и очень сложно найти потом свидетелей. Допустим, скрылся человек с места преступления. Наше понимание такое, что лучше я отсижусь, да, я видел, но, зачем мне ходить. Я считаю, это в обществе, очень сильная штука - раз, пока меня не коснулось, я никуда не полезу. И вот, сравнивать подходы к менталитету в этом плане - на Западе он сильно отличается. Там человек сразу побежит, потому что, будет понимать – если он промолчит сегодня, это может коснуться его или его детей завтра.
И. Озеров
- Так, значит, увлечение наше западным образом жизни - оно правильное было, или мы генетически дефектные, ничего с нами сделать нельзя. Как-то, и к Западу противоречивое отношение - то плохо, то, приводим примеры, наоборот, позитивные, - что, они неравнодушные, и они как-то переживают и так далее. Где выход?
С. Краснопеев
- У любой монеты – две меда…, две стороны. И в этом плане говорить – вот, там хорошо или здесь, у нас лучше… Очень много срезов различных, надо рассматривать - где-то лучше в этом плане, у нас, да, а где-то, наоборот, лучше там. Поэтому, нельзя так говорить - это плохо, а, это всё хорошо.
И. Озеров
- Сергей, давай вернёмся, всё-таки, к проезду, к нашему.
С. Краснопеев
- Да, я тут, всё-таки, про подходы. Ведь, всем плохо-то сегодня, не только маршрутчикам, и, в этом плане, общественный подход, он, как бы, поддерживает именно эту мысль. Есть второй подход – собственнический - мне не интересно, что кому-то там плохо, мне нужно кормить свою семью, и в этом плане, вторая позиция, по-моему, недальновидная. Когда-нибудь Вы выйдете из своей скорлупы - выдадите замуж свою дочь. Вправе ли Вы требовать тогда права голоса, хотя бы на выборах общественных, да, если ни с кем до этого не считались? Второй подход - я его разбил так, - ещё, действительно, государственный подход – я его тоже так обозвал. Всегда и всему можно найти обоснование. Например, для этого существуют целые институты, службы по тарифам. Надо лишь понимать, что они создавались специально для того, чтобы рассказывать, почему это правильно. И там только замудрёные формулы без какой-нибудь логики. Будучи депутатом, я всего лишь три раза проголосовал за повышение тарифа, и все они были связаны с безопасностью жизнедеятельности города, или жизни людей. Например, поднимая тарифы на маршрутки, мы руководствовались тогда тем, что «Истаны» изжили свой век, и стали причиной многих ДТП и гибели пассажиров. Вот, как результат, сегодня парк в городе обновлён почти на 100 процентов современными безопасными автобусами.
И. Озеров
- Сергей, скажи, - сейчас, на данный момент, какая ситуация тебе ближе - что это такое, какой подход прикладываем – государственный, собственническо-шкурный или общественно-полезный?
С. Краснопеев
- Ну, прежде всего, конечно, нужно руководствоваться интересами общества. И, в этом плане, конечно, мы должны разделить этот кризис сегодняшний, в стране на всех.
И. Озеров
- То есть, согласиться с повышением?
С. Краснопеев
- Не соглашаться с повышением тарифов.
И. Озеров
- Ну, а маршрутчики тебе скажут – ну, ничего себе, вы за наш счёт пытаетесь выехать из кризиса.
С. Краснопеев
- Я думаю, сегодня может такую позицию озвучить каждый.
И. Озеров
- То есть, мы, как избиратели, должны до депутатов донести мысль о том, чтобы они не голосовали за это повышение?
С. Краснопеев
- Думаю, да.
И. Озеров
- Понятно. На днях, буквально, позавчера, прошёл у нас День народного единства, 4-го ноября, новый, сравнительно, праздник – по-моему, десятый раз мы его празднуем. Празднуешь ли ты, и как относишься к этому новому празднику, об который до сих пор очень много копий ломается?
С. Краснопеев
- К сожалению, нет пока такой привычки - праздновать этот праздник.
И. Озеров
- Ну, государство выходной нам предоставляет для этого празднования.
С. Краснопеев
- Мы перестали ценить что-то очень важное, периодически поднимаются национальные вопросы, переиначивают и перекраивают историю. Я думаю, что этот праздник должен заставить людей вспомнить, кто они, и задуматься над тем, за что боролись наши предки. Ведь, вопрос не в том, кто кого обидел в прошлом, а кто мы сегодня. От того, какое наследие мы хотим оставить, зависит будущее наших детей. Если мы хотим поиграть в разборки - подарим очередную войну детям.
И. Озеров
- А как ты считаешь, не появился ли этот праздник, только потому, чтобы сохранить выходной в районе начала ноября, и, соответственно, отобрать седьмое ноября у коммунистов?
С. Краснопеев
- Не знаю, какой логикой руководствовались при принятии этого вопроса, но, мне кажется, это очень хороший праздник, именно по своей сути. Мне кажется, он должен превратиться в настоящий общероссийский праздник.
С. Краснопеев: Если мы хотим поиграть в разборки - подарим очередную войну детям
И. Озеров
- А есть ли у нас сейчас единство народное, реальное? Едина ли страна, и должна ли она быть, вообще, в принципе, в нормальной ситуации единой, как один человек, или, всё-таки, борьба мнений, разных точек зрения должна выводить на правильные пути развития? Сейчас, это, мне кажется, очень актуально. В кризис особенно.
С. Краснопеев
- Мне кажется, что Вы понимаете разное единение. Скажем, если разговаривать о возможности вести дискуссию, понимаете, не обязательно обладать единой точки зрения для того, чтобы просто дружить. Можно спорить, причём, в спорах всегда рождается истина. Мне кажется, очень важно не только высказывать свою точку зрения, но, и учится слушать других, воспринимать их точку зрения, и подвергать сомнению, как раз, свою - только тогда можно развиваться и двигаться дальше.
И. Озеров
- То есть, праздник нужен, будем праздновать. В финале программы мы к этой теме ещё, немножко, с другой стороны вернёмся. В 2016 году в России не исключён рост цен на некоторые продовольственные товары, ну, это, в принципе, не сюрприз, мы это видим уже и в 2015 году, а, также дефицит молока, мяса и сыров. Об этом говорится в заключении счётной палаты на проект федерального бюджета 2016 года. Ну, слово «дефицит», такое, изрядно нами подзабытое, с начала 90-х годов, можно сказать. Теперь, вот, об этом - говорится – тут и импортозамещение замешано, другие проблемы. Хотел узнать твоё мнение по поводу того, грозит ли такой дефицит Бурятии. Мы знаем, что, производства у нас в последнее время развивались - мясоперерабатывающие, молочные, какие-то, вещи выпускаются в районах, и в городе Улан-Удэ, сыры, в принципе, в районе тоже выпускаются. Грозит ли нам этот дефицит, мы же, в принципе, не полностью, с другой стороны, закрываем свои потребности, республиканские. Но, вот, значительную долю, как мы говорили с одним из героев программы – мы сейчас выбираем между одной улан-удэнской колбасой и другой. Не исчезнет ли она в ближайшее время?
С. Краснопеев
- Рынок, в любом случае, не останется пустым, ниши всегда закрываются, потому что, у нас, хоть и плохая, но, всё-таки, рыночная экономика. Что касается дефицита - могу положиться на народную смекалку и мудрость. Не будет бананьев - будем кушать картошку. Кстати, недавно был День памяти политических репрессий. Наверное, в нашей стране ни одну семью не обошла эта беда. Могу сказать, что моего родного дядю, прошедшего всю войну, и возглавившего в послевоенное время совхоз, посадили лишь за то, что, вместо кукурузы, посоветовавшись со стариками, он посадил картошку.
И. Озеров
- Это после войны было, да?
С. Краснопеев
- Да, было плохое лето, и кукуруза, просто-напросто, вся бы погибла.
И. Озеров
- Ну, это, может быть, хрущёвские, какие-то, инициативы, здесь, мне кажется, кукурузу-то, не сажали?
С. Краснопеев
- Сажали.
И. Озеров
- Интересно. И судьба, какова, деда, выпустили его?
С. Краснопеев
- Благодаря тому, что он прошёл войну, был на очень хорошем счету, и у него друг был, высокого ранга военный. Он приехал туда с инспекцией, как раз вот в эту колонию, и, узнав, что он там сидит, помог ему.
И. Озеров
- Помог, да, административный ресурс сработал. Скажи, пожалуйста, а в «Книге памяти» ты находил деда, вот, в нашей «Книге памяти репрессированных Бурятии»?
С. Краснопеев: Не будет бананьев - будем кушать картошку
С. Краснопеев
- Нет, не искал даже.
- И. Озеров
- Это интересно. Я, вот, тоже, немножко отвлечёмся, буквально на днях, после этого дня, дня памяти жертв политрепрессий, заинтересовался этой темой. У меня брата деда здесь репрессировали, тоже он вышел, но, там ещё тёмная история, ещё надо в архивы ФСБ идти, смотреть. Почему выпустили, очень странно – он больше года просидел в тюрьме, он был на железной дороге начальником, одним из начальников. И там серьёзные статьи, - и просто, даже, краткая выжимка - очень, таких, волнительных минут мне несколько доставила, поэтому рекомендую, тоже, посмотреть и поискать. Так, с дефицитом, что у нас - как ты считаешь, будет - не будет?
С. Краснопеев
- Я простую, очень вещь… считаю, что, ну, не будет в магазинах товаров, люди начнут заниматься своими дачными участками, подсобным хозяйством.
И. Озеров
- Но, колбасу же на даче не вырастишь?
С. Краснопеев
- Могу сказать, что, полезнее, кстати, отказаться от колбасы, которую мы привыкли есть.
И. Озеров
- Сейчас производители колбас-то возбудятся на твои слова! Мне кажется, вполне вкусная, хорошая, или, в принципе, к колбасе, как продукту, ты не очень хорошо относишься?
С. Краснопеев
- … я могу сказать…
И. Озеров
- Сырокопчённая-то – замечательно!
С. Краснопеев
- …я могу сказать, что в советское время мы более правильно питались.
И. Озеров
- Когда был дефицит?
С. Краснопеев
- Продуктов-то всем хватало, голодный-то никто не ходил.
И. Озеров
- Голодный не ходил, но, и разнообразным наше питание нельзя было назвать, честно говоря. Плюс, сколько времени на все эти очереди уходило, сколько нервотрёпки, - это же кошмар.
С. Краснопеев
- Я могу привести простую статистику, если в советских школах здоровье детей не вызывало озабоченности, то, сегодня у нас 90 с лишним процентов детей больные.
С. Краснопеев: В советское время мы более правильно питались
И. Озеров
- Может быть, оно не вызвало озабоченности, потому что, партия не давала этому ход, всё же было под контролем.
С. Краснопеев
- За этим очень внимательно следили, было правильное питание. А сегодня в школу даже, во-первых, не все родители могут платить за детей, и у нас многие перешли на фастфудовское питание, дети покупают что - кока-колу, сникерс, или, в лучшем случае, бутербродик.
И. Озеров
- Ну, вот, есть и положительные примеры в этом плане - перевод на карточки, когда родители закидывают на карточки, специальные такие, которые у школьников находятся. Он рассчитывается за нормальное питание, которое ему в школьной столовой предлагают, и эсэмэсочка родителям приходит – то-то, то-то покушал, точно, не сникерс, и так далее. Если денег живых можно не давать ребёнку - выхода у него не будет, то будет нормально.
С. Краснопеев
- Да, надо, просто, убрать эти фастфуды из школ и всё, и тогда…
И. Озеров
- Насколько я знаю, уже, по-моему, в моей школе, где мой ребёнок учится, нет этого.
С. Краснопеев
- Я хочу сказать - это всё фишки, ну, не было раньше карточек - питались дети нормально. Придумываем проблемы - потом начинаем придумывать решение этой проблемы.
И. Озеров
- Ну, ты считаешь, лучше убрать из магазинов, вообще, как класс, кока-колу, сникерсы и так далее.
С. Краснопеев
- Я хочу сказать, что тотальный контроль над всем, он, на самом деле, ни к чему хорошему не приведёт. Сегодня мы начинаем детей … Мы же ещё и выращиваем людей, которые привыкают жить под тотальным контролем, при этом говорим про какую-то свободу, то есть, мы очень многие вещи путаем.
И. Озеров
- Но, мне кажется контроль, с точки зрения воспитания детей, в предусмотрении каких-то негативных последствий - это правильно, вот, а свобода-то, она в другом - свобода выбора способа управления своей страной, там, на выбор, свобода слова – вот, в этом плане.
С. Краснопеев
- Мы недавно с другом спорили как раз, по вопросу того, что стало меньше ДТП, водители начали уступать пешеходам…
И. Озеров
- И друг другу.
С. Краснопеев
- Да, дорогу. И аргумент - потому что, начали вводить высокие штрафы, начали наказывать, появилась тотальная система слежки. Я хочу сказать – да, это, действительно, так, но, мне кажется, было бы намного важнее и полезнее для общества, если бы мы с малого возраста взращивали людей с человеческим пониманием о том, что надо уступать дорогу пешеходам, потому что… а мой, опять же, подход такой – что мы не воспитываем, а кнутом ограничиваем, садим в клетку, штрафами. Фактически, мы сами соглашаемся с тем, что выращиваем полицейское государство.
И. Озеров
- Мне кажется, тут, не так, прям, жёстко. Потому что, это комплекс мер. Ну, что плохого, что дорога контролируется круглосуточно этой камерой, да. Какое это полицейское государство? Ты нарушил, ты не нарушаешь – да, это реально работает. Но, плюс, вторая часть, не так чтобы, из-под палки, на самом деле, с детства надо закладывать. Вот, в автошколах меня, тоже, поражало - почему не учат тому, что, поворот надо включать заранее, - не в момент поворота, а заранее об этом говорить. Это мало где я слышал. Вот, чтобы пропускать… шикарную фразу я слышал эксперта на московском «Эхо», Александра Пикуленко, автоэксперт известный. Какая главная задача автомобилиста на дороге, на всю жизнь запомнилось, - главная задача – исправлять чужие ошибки. Это просто супер, это правильно, и это должно работать. И вот такие вещи, в купе с теми же видеокамерами и так далее - мне кажется, не работает никак, мне кажется, это не полицейское государство.
С. Краснопеев
- Я помню времена, когда ещё сам был молодым водителем. Осталась у старых водителей практика, того, что, как себя нужно вести. У сегодняшних водителей этого уже нет. А не было же ни штрафов, ничего.
И. Озеров
- Ну, почему - были и штрафы, и ДТП – всё было.
С. Краснопеев
- Ну, не такие.
И. Озеров
- Так и машин не столько было, совершенно. Ситуация на дорогах совсем другая. Мне кажется, что уступать-то начали, не из-за страха, а потому что, иначе все просто встанут, и всё, и никто никуда не поедет. А пропускают, видишь, люди благодарят аварийками друг друга. То есть, это какая-то такая нормальная, естественно формируемая, позитивная ситуация стала появляться, потому что, нас очень много, и, если мы будем, без конца, друг на друга орать и драться на дорогах, ничего хорошего не будет.
С. Краснопеев
- Ну, я, вот, возражу. Что, у нас стало больше людей в стране? Меньше.
И. Озеров
- Нет, ну, просто, процент автомобилистов резко вырос.
С. Краснопеев
- Я продолжу, я просто приведу пример, очень понятный, из другой, совершенно, среды. Не закрывали раньше двери…
И. Озеров
- Какие двери?
С. Краснопеев
- …и количество воров и краж было меньше, и ключи можно было положить под половичок, уходя из дома. Дело не в…
И. Озеров
- Это вопрос к качеству работы правоохранительных органов.
С. Краснопеев
- Мы всё время одобрямсом своим придумываем себе какие-то вещи, чтобы оправдать ситуацию, которая существует.
И. Озеров
- Понимаешь, в чём дело - на мой взгляд, ту ситуацию, которую ты приводишь - это пример из Советского Союза, это, фактически, тоталитарное государство, это в одном комплексе всё идёт, понимаешь? В Северной Корее, вон, тоже, никому в голову не приходит против любимого руководителя выступить, понимаешь? И задаться вопросом – а не создать ли оппозиционную партию? Их просто хлопнут и всё, или в лагеря, в трудовые отправят. Вот это, обратная сторона того, что ты говоришь. Нам не нужно в тоталитарное государство.
С. Краснопеев
- Дело не в тоталитарном государстве. Если я не уступаю дорогу пешеходу – при чём тут тоталитарное государство? При чём тут, - как я отношусь к вождю, и как он ко мне относится?
И. Озеров
- Но, это очень важно.
С. Краснопеев
- Важно внутреннее состояние - готов ты по-человечески уступить дорогу или нет.
И. Озеров
Ну, понятно. Я считаю, что сейчас это проявляться стало естественным образом, а не через какой-то одобрямс и не через то, что полицейское государство у нас тут усилилось - в этом разрезе.
С. Краснопеев
- Я просто наблюдаю ситуацию - многие вещи, то, что человек должен был самостоятельно дойти умом и делать, его заставило государство, и, боюсь, что, человек у нас совсем перестанет думать. У нас государство начнёт человека, как собачку – вот, вызвать, просто, рефлексы Павлова. Это может просто перейти в привычку, не потому что, я уважаю человека, я понимаю, что я на машине. А я уступаю, просто, потому что, я не уступлю - заплачу завтра денег, с меня снимут.
И. Озеров
Мне кажется, мы – об одном, но, с каких-то, совершенно разных сторон.
С. Краснопеев
- Это очень важно - делать можно одну и ту же вещь, но, при этом, вкладывать туда совершенно по-разному - кто-то вкладывает душу, а кто-то из этого извлекает выгоду.
И. Озеров
- Понятно, ушли мы от темы разговора нашего, но, тоже было интересно. Мы прервёмся на пару минут, оставайтесь на «Эхе».
С. Краснопеев: У нас государство начнёт человека, как собачку – вот, вызвать, просто, рефлексы Павлова
(реклама)
И. Озеров
- Это программа «Особое мнение», мы продолжаем разговор с Сергеем Краснопеевым. Еженедельник «Номер Один» на днях обратил внимание на то, что много кафе в Улан-Удэ стали закрываться, или перепрофилироваться в более такой демократичный жанр столовых, и так далее, то есть, уменьшилось количество разных банкетов. Что это такое, я знаю что тебе эта тема по роду бизнеса близкая, как ты оцениваешь эту ситуацию, тенденцию, может быть, на своём примере, что происходит?
С. Краснопеев
- У людей элементарно стало меньше денег, бизнес уже переходит потихоньку на бартерные сделки, как в шальные девяностые годы. Мне очень не хочется, чтобы мы вернулись и к карточной системе, когда распределялись продукты питания. Хотя, всё, мне кажется, к этому идёт. А, ещё одну проблему я бы хотел обозначить. У нас государственной политикой совершенно выбили дух предпринимательства. Если раньше люди, особенно, молодое поколение, мечтали заняться частным бизнесом, хотели что-то сотворить, сегодня, если Вы посмотрите, молодёжь, в основном, пытается устроится в какие-то государственные структуры. Это плохая тенденция, кстати, если вернуться к тоталитаризму, мне кажется, тоталитарное государство – это, прежде всего, государство чиновников.
И. Озеров
- Конечно, несомненно. Ну так, это же не потому, что у нас у нас молодёжь плохая, а что, государство сейчас - вольно или невольно - скорее всего, сознательно, просто, не оставляет молодёжи другого варианта. Она видит, что, если ты пойдёшь в предприниматели, во-первых, не факт, что у тебя получится, во-вторых, сложности, там, с налогами и так далее, и так далее - всё это очень ненадежно и эфемерно, и ужесточение идёт и плюс ещё кризис. Ну, эта тенденция у нас последние 15 лет наблюдается, то есть, здесь надо менять, наверно, государство, чтобы оно дало возможность как-то предпринимателям… Источник денег-то - не государство в стране, источник денег - исключительно, бизнес. Государство в лице слуг народа, наших избранных, или наёмных менеджеров, которые назначены, оно, исключительно, эти деньги распределяет, правильно? Об этом мы постоянно забываем и излишне, мне кажется, государство возвеличиваем. Скажи, пожалуйста, карточная система как может вернуться - карточная система же была тогда, когда продуктами распоряжается государство, а не бизнес, не предприниматели индивидуальные. До этого-то, мне кажется, не дойдёт, или ты думаешь… Для этого, мне кажется, чтобы заниматься карточной системой, надо просто национализировать всё, полностью забрать всё у предпринимателей, закупаться самому государству, как в советское время было, и распределять.
С. Краснопеев
- Государство выполняет, прежде всего, в том числе, и социальные функции, и карточная система, по логике, будет тогда, когда у нас люди переходят за порог бедности. Это нормальная практика, это во многих странах есть, я считаю, это правильно, потому что, мы, как раз, платим государству деньги, для того, чтобы оно, прежде всего, нас защищало - физически защищало и социально. И, в этом плане, я не вижу в этом ничего плохого. Плох сам факт того, что, если это вводится – значит, в стране, действительно, уже кризисная ситуация.
И. Озеров
- Ты имеешь в виду, карточная система - для всех, грубо говоря, как в блокадном Ленинграде, или, для социально незащищённых людей?
С. Краснопеев
- Всегда все социальные льготы вводятся дифференцированно, прежде всего, для поддержки самого бедного слоя населения.
И. Озеров
Вот, по ситуации с общепитом – вернёмся, в твоём случае, ты тоже это почувствовал в своём бизнесе, вот, этот отток и уменьшение количества людей.
С. Краснопеев: У людей элементарно стало меньше денег, бизнес уже переходит потихоньку на бартерные сделки, как в шальные девяностые годы
С. Краснопеев
- Ситуация на любом рынке, она заключается в том, чтобы не стоять на месте, и не ждать – вот, есть у тебя сегодня поток или нету. Если ты обладаешь предпринимательским мышлением, то есть, ты вынужден постоянно искать варианты своего развития.
И. Озеров
- То есть, кризис - время возможностей?
С. Краснопеев
- Кризис – безусловно, и, в том числе - это время возможностей для тех, кто не опустил руки.
И. Озеров
- Экс-министр обороны России Анатолий Сердюков, хорошо нам всем в последние годы известный, будет курировать Улан-Удэнский авиазавод - об этом сообщила корпорация «Ростех», в которую входит холдинг «Вертолёты России», и, соответственно, авиазавод тоже там. Сердюков назначен индустриальным директором этой компании, и будет отвечать за все программы авиационной промышленности - от вертолётостроения, от нашего, до других проектов. Твоё отношение к этой новости, как ты считаешь, хорошо что такой статусный, может быть, скандально известный человек, появился, и будет теперь иметь отношение к нашему авиазаводу?
С. Краснопеев
- Я постоянно думаю, вот, над темой коррупции, которую у нас активно обсуждают, в том числе, в органах власти, и пришёл к одному, очень простому мнению Мы настолько всё время всё запутываем, чтобы потом самим никак не разобраться. Что такое коррупция - это же простое воровство, да? И, если это мы называем воровством, то вор должен сидеть. Я понимаю, почему вы про Сердюкова подняли вопрос, потому что, в обществе, действительно, осталось непонимание - было дело, оно закрыто, до сих пор там никакого результата внятного...
И. Озеров
- Ну, Васильеву осудили, потом амнистировали, по-моему…
С. Краснопеев
- Выпустили.
И. Озеров
- Да, компенсировала она ущерб какой-то.
С. Краснопеев
- У нас, к сожалению, в стране так происходит – вора садят за то, что он украл булку хлеба. А если ты крадёшь сотнями миллионов долларов - тебя называют коррупционером, а не вором, и тебя могут амнистировать, могут не посадить. Но, с другой стороны, знаете, есть одна поговорка - не суди, и не судим будешь. Я не знаю Сердюкова, я с ним не служил и не ходил в походы.
И. Озеров
- Ну, по той информации, которую мы в новостях черпали, сложно делать выводы?
С. Краснопеев
- Наверное, тому, кто его назначил, виднее. Мы можем долго обсуждать – нравится нам завхоз или нет, но, спрос, ведь, с директора, поэтому….
И. Озеров
- То есть, к президенту, больше, России вопрос - что происходит в этом плане?
С. Краснопеев
- Ну, да.
И. Озеров
- Понятно, ну, посмотрим, я думаю, новости какие-то будут в ближайшее время - человек уже назначен. Буквально, вот, позавчера американский журнал Forbes обнародовал свой ежегодный рейтинг самых влиятельных людей мира, и третий год подряд он поставил на первую строчку президента России Владимира Путина. На втором месте - Ангела Меркель, Германия, да, и американский президент Барак Обама - на третьем. Рейтинг, это, как заявляет, редакция Forbes, субъективный, это, просто, опрос экспертов, опрос редакции, но, тем не менее, уже много лет пользуется известностью. И формулировка, с которой, значит, Путина поставили на первое место, звучит таким образом: «Президент России продолжает доказывать, что он - один из немногих людей в мире, достаточно влиятельных, чтобы делать то, что они хотят». Как ты считаешь, вот, такое признание - это хорошо, или это плохо, потому что Forbes сказал, что Путин – это человек, который сам решает всё в стране, не оглядываясь ни на парламента, ни на сенат, ни на, какие-то, общественные структуры. Захотел – Крым, захотел – Донбасс, захотел, вот, сейчас – Сирия. Как ты считаешь.. В то время, как мы знаем, те же Обама и Меркель, постоянно, как ужи на сковородке, вертятся, со своей оппозицией, выборами, необходимостью уйти, статусом хромой утки и так далее. Что ты думаешь по этому поводу, вот признание – плюс или минус?
С. Краснопеев: Если ты крадёшь сотнями миллионов долларов - тебя называют коррупционером, а не вором, и тебя могут амнистировать, могут не посадить
С. Краснопеев
- Мы обсуждали вопрос про единство, и мне кажется показатель того, что у нашего президента высокий рейтинг – это, как раз, о том, что люди-то поддерживают все решения. Говорить о том, что он самостоятельно, не оглядываясь на общество, принимает какие-то решения, я думаю, что это неправильно.
И. Озеров
- Напомни мне последний пример, допустим, противостояния президента и Госдумы, или президента и Совета Федерации, или, напомни мне какого-то конкурента, у которого по процентам, конкурента на выборах, у которого по процентам было где-то рядом, как в другой стране?
С. Краснопеев
- Мы как-то интересно конкуренцию воспринимаем. Если нет драк в Госдуме, значит, там нету…
И. Озеров
- Ну, Госдума - не место для дискуссий?
С. Краснопеев
- Нет, я хочу сказать, очень много ведётся дискуссий. Просто, я знаю очень много ребят, которые сегодня в Государственной Думе, знаю людей с «Деловой России» в Москве, знаю, что очень много дискуссионных вопросов, очень острых ведётся, и ни одно решение наобум не принимается - ни президентом, ни Госдумой, там, по какому щелчку. Да, конечно, у кого-то есть большинство, и оно может лоббировать сильнее, но, это не значит, что всё должно переходить в драки. Любое принятое решение, в том числе, можно и нужно подвергать всегда и сомнению. Ну, вот, мне нравится очень высказывание Далай ламы: «Что есть – есть, у каждой медали есть две стороны, у каждого знания есть множественность». Лично я редко читаю Forbes, поэтому, мне как-то безразлично, что он там пишет. С другой стороны, если кто-то оценивает твои достижения - что в этом плохого?
И. Озеров
Нет, ну, это, конечно. Я просто… просто, немножко, это выглядит, вот, с точки зрения… Применительно к Меркель и к Обаме же так не сказали - что они делают, что они хотят? А по отношению к Путину так сказали.
С. Краснопеев
- Так считает Forbes, мы можем поспорить, высказать своё мнение. Я в этом вопросе соглашусь. Однако, смотреть, если, ещё глубже, и понимать, что есть ещё информационные войны сегодня, всё становится ещё намного запутаннее. Потому что, там же, тоже идёт защита чьих-то интересов. К счастью, у нас пока остались профессионалы, я имею в виду, в том числе, и наш МИД, который активно продвигает позицию страны, и, дай Бог, что, это всё заслуживает уважения, в том числе, в МИДе.
И. Озеров
- Скажи, пожалуйста, продолжим эту тему немножко. Ты сказал, что если… то есть, ты перевёл, что, если, какое-то обсуждение, или оппозиционность какая-то - это сразу драка, да, в Госдуме. Видимо, с твоей точки зрения, всё должно быть, так, благопристойно. Представим ситуацию - в 2018 году Владимир Владимирович Путин по каким-то причинам, - в силу возраста, не знаю, - говорит, - всё, и так уже 15 лет, уже, к тому времени, 18 лет, можно сказать - перерыв медведевский многие не считают за перерыв, - я ухожу, и что мы делаем? У нас сейчас нет никого, кого бы мы назвали, - вот, любого человека на улице возьми, кто мог бы быть президентом России. Потому что, один только вопрос - если не Путин, то кто? Что мы будем делать, как страна, в этом плане? Ну, человек устал, заболел, ещё что-то – дай бог ему здоровья.
С. Краснопеев
- Я знаю очень много людей в стране, которые достойны занять это место – ну, например, тот же Медведев, Дворкович, Борис Титов, которого я лично знаю. В Санкт-Петербурге я могу назвать фамилии - 12 людей, которые достойны занять это место. Если мы сегодня пока не знаем о них, у, это не факт, что их нету.
И. Озеров
- Представь сейчас ситуацию – подходит к Дворковичу журналист и говорит – как с президентскими амбициями у вас? Как ты думаешь, какой будет вид иметь Дворкович в этот момент? И что он ответил, или тот же Дмитрий Анатольевич Медведев, который посидев один срок, добровольно стульчик уступил?
С. Краснопеев
- Я не знаю, откуда такие мысли…
И. Озеров
- Ну, как. Смотри, Россия - слишком сложно, мы здесь по уши в этом во всём сидим. Соединённые Штаты Америки - мы знаем точно - а) что Обама уходит; б) мы знаем, кто претендует на это место за год, там, с небольшим.
С. Краснопеев
- А у нас, что, через год президентские выборы?
И. Озеров
- Ну, через два.
С. Краснопеев: Я знаю очень много людей в стране, которые достойны занять это место (президента России) – ну, например, тот же Медведев, Дворкович, Борис Титов
С. Краснопеев
- Я на месте Дворковича про себя внутри бы покрутил пальчиком у виска. Потому что, глупо задавать вопросы, - если, тем более, журналист-профессионал, - вопросы, которые не имеют ответа. Если я не думаю по этому поводу, если нет выборов – зачем мне задавать этот вопрос? Я просто об этом пока не думаю, настанет время, начнутся президентские выборы…
И. Озеров
- За неделю до выборов - так же не бывает, Сергей, так же не бывает. Ну, вот, мы разговариваем с людьми, которые готовятся… программы не за месяц строятся, не за месяц делаются. С этой точки зрения, Олимпиаду можно… об Олимпиаде думать только за неделю до её начала, понимаешь?
С. Краснопеев
- Хорошо, давайте спросим солдата, хочет ли он стать генералом?
И. Озеров
- Конечно, хочет.
С. Краснопеев
- Ну, я могу сказать, точно так же, любой человек хочет стать президентом.
И. Озеров
- Я не хочу, я думаю… не знаю - ты хочешь, или не хочешь. Это очень сложный вопрос, и специфическая, такая, профессия.
С. Краснопеев
- Конечно, это большая ответственность, и большая и тяжёлая работа. У нас какой-то, вот… Конечно, мы смотрим на Обаму, думаем, что он купается… вот наш президент, он…
И. Озеров
- Я абсолютно не думаю, что он купается, это у всех очень сложная работа, и люди - штучный товар, можно сказать, которые прошли через это сито, с самых низов, до выборов и так далее.
С. Краснопеев
- Я могу сказать, там совершенно по-другому система устроена, и, в этом плане, ответственность и нагрузка президента в Америке и у нас - они совершенно, несравнимые.
И. Озеров
- В смысле? Ты имеешь в виду - у кого больше ответственность?
С. Краснопеев
- Конечно, здесь.
И. Озеров
- Здесь, а ты считаешь, что это нормальная ситуация, когда всё замкнуто на одном человеке, а не размазано? С точки зрения… мне кажется, легче было бы Владимиру Владимировичу, если бы часть ответственности законодательной несла на себе Госдума, там, тот же Совет Федерации, всё остальное, правительство. А, у нас, получается, что все смотрят и что… Владимир Владимирович только может всё решить, реально решить, в стране. А все остальные…
С. Краснопеев
- Могу сказать одну вещь. При Ельцине размыли ответственность полностью, раздали всем, кому не лень, раздали полномочия, да. У нас почему-то ответственность вместе с этими полномочиями на себя никто не взял. Люди-то боятся ответственности, и в этом плане…
И. Озеров
- То есть, ты думаешь, Владимир Владимирович ответственность с удовольствием бы раздал, но, не раздаёт только потому, что люди боятся ответственности?
С. Краснопеев
- Да, нет, я хочу сказать – у нас большая ответственность и на Совете Федерации, и люди, которые там сидят, они очень эту ответственность чувствуют на своих плечах. То же самое могу сказать и про Государственную Думу, могу сказать и про депутатский корпус. Конечно, нельзя сказать, что все, вот, прямо, чувствуют эту ответственность, и несут её на себе, но, я знаю очень многих людей.
И. Озеров
- Ну, вот, смотри - Совет Федерации, ты его упомянул. 2014 год - Совет Федерации. Ночью собираются, и дают президенту право, значит, использовать иностранные войска, ой, свои войска на территории иностранного государства, имея в виду Крым, да. Было принято ночью единогласное решение. Как ты думаешь, ответственность… Не нашлось ни одного, кто бы думал по-другому? Мне кажется, это безответственность. То есть, президент захотел – да, пожалуйста, ночью соберёмся быстренько, проголосуем, и всё нормально будет – какая это ответственность? Когда все думают всегда, как президент? Если он передумывает по-другому, - мы, значит, передумаем! Гибко колеблемся вместе с линией партии, как в советское время. То же самое.
С. Краснопеев
- Мне даже…
И. Озеров
- Тут, получается, моё особое мнение, Сергей, извини, если что.
С. Краснопеев
- Мне даже ответить нечего. Почему мы всё время подозрительно, так, думаем?
И. Озеров
- А, надо подозревать, потому что, там наши деньги, которые мы зарабатываем, и отдаём в налоги, к государству надо всегда подозрительно относиться.
С. Краснопеев
- Ну, если вы относитесь подозрительно, тогда подойдите к конкретному человеку, там, за рюмкой чая, и спросите – а, действительно ли он так думает, что так проголосовал. Могу сказать вот… а иногда же можно и думать по-другому, но нести на себе общественную ответственность за общество. А человек, который занимает кресло сенатора - это очень большая ответственность, и, иногда, даже думая по-другому, ты вынужден и обязан принять решение, которое сегодня будет выгодно твоей стране, и твоему народу, а, не для того, чтобы удовлетворить личное своё самомнение.
И. Озеров
- Нет, ну, ты идёшь туда, как человек… именно, тебе доверили, как профессионалу, да, как сведущему человеку. Значит, ценно именно твоё мнение, а, получается, мы наступаем на горло своей песне в угоду каких-то… Но, это признак нездоровой ситуации.
С. Краснопеев
- Мы – это кто? Кто наступил, назовите мне – мы, это кто?
И. Озеров
- Ну, вот, я привёл пример - подходим к Дворковичу, и спрашиваем - хочет он быть президентом (смеётся), и посмотрим, что будет – человек, скорее всего, побледнеет, и, скорее всего, скажет – нет, не хочу. Так, а кто у нас тогда хочет, у нас только Владимир Владимирович один хочет, получается?
С. Краснопеев
- Странные какие-то люди, всё время думаем за других!
И. Озеров
- Мы размышляем, потому что, ситуация нездоровая, согласись.
С. Краснопеев
- Я не люблю обсуждать за других, мы не прожили жизнь Дворковича, мы не знаем, не знаем их дружеских отношений, там, с тем же Владимиром Путиным. Может быть, у них договоренность, там, с детства?
И. Озеров
- Какая? Что ты будешь президентом? (смеётся).
С. Краснопеев
- Я не знаю, я с ребёнком играю, и, вот, у нас такая игра есть, уже давно в неё играем, - он капитан, я – матрос, это наша договорённость. Я думаю, что мы всю жизнь так и пройдём. Папа будет матросом у своего сына.
И. Озеров
- Это классно.
С. Краснопеев
- Поэтому, если у вас есть вопрос по Дворковичу – задайте его Дворковичу.
И. Озеров
- Хорошо.
С. Краснопеев
- И тогда не надо рассуждать, как он ответит.
И. Озеров
- На финал нашей программы наша рубрика – День в истории. Честно говоря, на шестое ноября я ничего, особо интересного, о чём бы можно было поговорить, не нашёл. Завтра выходной и седьмое ноября. Праздник, который… главный праздник, можно сказать, Советского Союза. Потом этот день одни стали называть Днём Великой Октябрьской Социалистической Революции, ну, и называли, другие стали называть чёрным днём России - днём Октябрьского переворота. Коммунисты, понятно, до сих пор, отмечают как самый свой великий праздник. Как ты к этому дню относишься, и какой точки зрения придерживаешься больше?
С. Краснопеев
- Я отрицательно отношусь к этому празднику по одной простой причине. Это было начало братоубийственной войны. Мне непонятны люди, которые задумывают прийти к власти, убив кого-то. И для меня это - чёрный день, я не понимаю этот праздник.
И. Озеров
- А нет ли противоречия, для тебя это - чёрный день, но, в тоже время, очень многие советские вещи ты отстаиваешь очень сильно, то есть, то, что, именно, сотворено было, в итоге, этими людьми.
С. Краснопеев
- Я говорю – то есть, не нужно постоянно, вот, всё упрощать. Очень многое в Советском Союзе нравилось, очень многое не нравилось. Ну, это нормально.
И. Озеров
- Ты думаешь, нормально?
С. Краснопеев
Ну конечно. Сегодня очень сложное общество, и нельзя воспринимать всё, вот - это нравится, это не нравится, всё намного сложнее.
И. Озеров
- Я понимаю, но, если быть всё время запутанным, и, как бы, непонятно, как относиться к тем, или иным вещам - лучше-то не станет.
С. Краснопеев
- А это веление времени, люди должны научиться в сложном мире жить, как они когда-то в этом мире сами учились жить. Ведь, любой человек.. нельзя же тоже к нему относиться - это хороший - это плохой.
И. Озеров
Ну, конечно - люди богатые, люди разные.
С. Краснопеев
В этом плане, то есть…
И. Озеров
- Иногда люди совершают такие поступки, которые перевешивают всё остальное – в силу плохого или хорошего. И тогда можно поставить какой-то…
С. Краснопеев
- Мой любимый человек, учитель, говорил одну простую вещь - о человеке можно судить только на его могиле.
И. Озеров
- С другой стороны, не суди…
С. Краснопеев
- Иногда, даже, вот, мы судим о каких-то проступках плохих, да, но, может быть, человек специально сделал для того, чтобы понимать, что в будущем это принесёт огромную пользу. Мы не умеем ценить последствия, мы всё время смотрим и судим о человеке, так как мы его воспринимаем. Могу сказать, что это наше, исключительно субъективное…
И. Озеров
- Вообще, никакого объективного мнения, по большому счёту, нет…
С. Краснопеев
- Это наши проблемы, как мы воспринимаем человека.
И. Озеров
- Ну, что ж, спасибо, Сергей. На этом наша программа «Особое мнение» заканчивается, мы беседовали с Сергеем Краснопеевым, в студии работал Игорь Озеров, всего доброго, спасибо!
С. Краснопеев
- До свидания!
↓
Добавить комментарий