Listen Music - Upload Audio Files - Клинч Вадим Бре...
22 декабря 2015 года
Генеральный директор группы компаний "Титан" Вадим Бредний и руководитель Управления Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия Юрий Куриленко дискутируют о том, почему уходит бизнес из республики и что делается для того, чтобы он не уходил.
И. Озеров
- Здравствуйте, это программа «Клинч», наш спор ограничен лишь секундомером и корректностью формулировок. Меня зовут Игорь Озеров, и немного о сегодняшней теме. Из республики за девять месяцев 2015 года ушло в два раза больше предпринимателей самых разных форм, чем в неё пришло. Среди переехавших громкие имена – «Вегос», «СМИТ», «Абсолют», многие строительные компании. Говоря о причинах ухода, абсолютное большинство предпринимателей говорит о необоснованном, избыточном давлении со стороны контролирующих органов Бурятии. Сегодня мы будем говорить о том, почему уходит бизнес из Бурятии, и всё ли делается для того, чтобы он из республики не уходил. Я представляю сегодня своих гостей – это генеральный директор группы компаний «Титан» Вадим Бредний, здравствуйте Вадим Витальевич…
В. Бредний
- Здравствуйте, здравствуйте!
И. Озеров
- …и руководитель Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия Юрий Куриленко. Здравствуйте, Юрий Александрович!
Ю. Куриленко
- Добрый день!
И. Озеров
- Давайте начнём рассуждать, обсуждать нашу сегодняшнюю тему. Итак, почему бизнес уходит из Бурятии, почему ушедших в два раза больше, чем пришедших. Давайте начнём с вас, Вадим Витальевич, по алфавиту, по традиции в нашей программе. Как вы ответите на этот вопрос – две минуты даётся.
В. Бредний
- На сегодняшний день собрано много данных, много информации по поводу того, почему это происходит. Действительно, для республики это нездоровый тренд, он имеет место быть и развивается. Мы сравниваем предыдущие годы, и, однозначно, таких уходов из республики не было. Понятно, что можно говорить – это право предпринимателей, и так далее, но, в данном случае это не столько право, сколько их необходимость для того, чтобы выживать, пройти кризисный период времени и ещё развиться, так скажем. И, во многих регионах отношение к такого рода переходам благоприятное, люди даже предлагают из администраций этих регионов, муниципалитетов - приходите к нам, регистрируйтесь, будем работать. То, что вы назвали, несколько крупных фирм - это только яркие примеры того, что переходят. Конечно, переходят из-за избыточного давления, пресса со стороны, например, Роспотребнадзора - выступали на союзе промышленников и предпринимателей ребята. Есть трудовая инспекция, но, отдельным, таким, красный столпом стоят налоговые органы наши, которые, конечно, формируют повестку дня, именно эту. Есть штрафы со стороны проверяющих, бывает – тысяча-две, бывает и тридцать тысяч, но, это всё то, что мы проходим. Но, когда налоговые органы заходят, там нет, вообще, никакой определённости. Если говорить о самом худшем, так скажем, рисуются такие перспективы, есть такие примеры – может быть, будет разрушен твой бизнес - начинаются размышления отсюда. Это как русская рулетка! Никто ничего не говорит – не говорит ни власть, не говорят ни сами налоговые органы – все говорят – вы сидите, молчите, а мы вас будем проверять (смеётся). Изъяли документы, полностью всю выемку сделали, и сиди, жди – месяц, два, три, шесть – ничего не понятно! Вот на это обращается внимание со стороны бизнес-сообщества – налоговые органы в режиме строжайшей секретности, нужно на всё напустить дыму побольше, надо сотрудников ОБЭП привлечь обязательно, чтобы акция устрашения была. Конечно, это всё напрягает, очень сильно напрягает! Я дальше скажу ещё, что бы хотелось увидеть в 2015, 2016, и в последующие годы.
И. Озеров
- Понятно. Говорить на эту темы, мне кажется, стали побольше в последнее время, в связи с последними событиями. Юрий Александрович, тот же вопрос к вам – почему бизнес уходит из Бурятии, и всё ли налоговая делает для того, чтобы он не уходил.
В. Бредний: Никто ничего не говорит – не говорит ни власть, не говорят ни сами налоговые органы – все говорят – вы сидите, молчите, а мы вас будем проверять
Ю. Куриленко
- Я предлагаю тему разделить, поскольку в этом году налогоплательщиков не уходит больше, чем в предыдущие – скажем, за горизонт три года. Это было всегда, достаточно мобильно принимают решения люди. Если мы будем говорить объективно, то мы понимаем, что мы говорим на эту тему в связи с тем, что есть конкретные персоналии, принявшие такое решение. При этом, что самое интересное, их-то позицию мы в прессе нигде не видим, в средствах массовой информации, за исключением…
И. Озеров
- Ну, почему, Геннадий Доржиев выступал.
Ю. Куриленко
- Ну, да, за исключением, конечно, Доржиева, но, там же не всё до конца понятно. Можно говорить о сформировавшихся налоговых претензиях максимально, наверное, уже, когда будет рассмотрено в досудебном порядке, решение принято налоговым органом. А тема начала развиваться гораздо задолго до того, как был даже сформирован документ, который мы называем актом, и предъявляем налогоплательщикам. Почему было принято решение им - он высказывался. Получается - есть такая пословица «Знает кошка, чьё мясо съела», я не думаю, что это грубая формулировка. Если человек ушёл – значит, он что-то знает – то, чего не знаем ещё мы, и до конца свою позицию не сформировали. А, если говорить, вообще, о динамике миграции, мы уже достаточно сильно подковались за последний месяц, когда эта тема начала своё хождение – тут, наверное, общая беда в Сибирском Федеральном округе. Если мы берём Читу, Иркутск, Кемерово, Томск, Бурятия стоит абсолютно на одной линии. Мы разместили материал, в том числе, на сайте на своем, где приводим статистику, которая показывает, что разница миграционного потока среди предпринимателей, она отрицательная абсолютно по всем этим регионам за три последних года. Скажем так, у нас она ещё не такая динамичная, как, скажем, в том же Забайкалье, здесь, всё-таки, менталитет привязанности к земле, и бизнес, может быть, ещё, каким-то образом, на этой теме сформирован. Поэтому, я предлагаю разделить тему миграции. Но, хотелось бы, по миграции, пообщаться с людьми, которые бы эту проблему, вообще, изучали, и могли бы профессионально эту тему разговаривать, а не пустые доводы приводить - из Бурятии в два раза ушло, больше чем… Из Читы в три раза больше ушло!
И. Озеров
- Я понимаю, но, чего равняться на плохих, надо равняться на хороших. Эти сведения были приведены главой авиазавода на союзе промышленников и предпринимателей, там конкретные цифры, и примерно везде в два раза и получается.
Ю. Куриленко
- Оно так вот и есть. Львиная доля уходящих предпринимателей – они не масштабным бизнесом владеют, и, в принципе, в наше поле зрения не попадают. За последние несколько лет было принято фундаментально много решений в работе налоговых органов, и в частности, как я понимаю, мелкий и малый бизнес о нас знает, дай бог, когда платит налоги на имущество, если оно у него есть. Все остальные претензии, которые мы могли предъявлять при рассмотрении упрощённой системы налогообложения, НЕВД и так далее, они не настолько велики, чтобы мы включали жёсткие формы налогового контроля, как выездная налоговая проверка. Это выходит нерентабельно в плане организации государственного управления, и, естественно, с мелкими предприятиями и предпринимателями мы отрабатываем на комиссиях по легализации налоговой базы. До них такие серьёзные вещи и проверки не доходят. А люди, которые всерьёз заняты в экономике, формируют крупные организации, финансовые, товарные, денежные потоки – там есть определённый риск. Во-первых, он же сам принимает решения, когда занимается тем или иным видом бизнеса, какие риски он будет нести. Налоговое законодательство на этот счёт прописано достаточно хорошо, в том числе, самый сложный налог на добавленную стоимость, который в масштабах Российской Федерации уже достаточно давно являлся проблемным. В последнем году был сделан последний штрих по введению его администрирования – был введён электронный комплекс, который полностью собирает информацию о всех хозяйственных операциях, где включён налог на добавленную стоимость по всей стране.
И. Озеров
- Игорь Александрович, я вас перебью, у нас регламент, мы на эту тему ещё подробно поговорим. Вадим Витальевич, к вам вопрос. Общо все знают – предприниматели чем-то недовольны и они уходят в другие регионы. О чём конкретно идёт речь? Может быть, опираясь на ваш опыт нескольких лет назад, когда тоже были у вас разночтения с налоговой, я знаю.
Ю. Куриленко: Львиная доля уходящих предпринимателей – они не масштабным бизнесом владеют, и, в принципе, в наше поле зрения не попадают
В. Бредний
- То, о чём говорит Геннадий Юрьевич Доржиев, особенно ярко он говорит – то, что происходит здесь и сейчас в республике со стороны проверяющих. Проходит определённый период, заходит проверка, и за какую-то основу, за стандарт берётся параметр среднероссийский – например, среднестатистический, среднеотраслевой – налоги, процент с оборота должен быть у тебя такой-то. Действительно, правильно ставится вопрос, я его тоже поддерживаю – взять, просто, лекало средней полосы России – Москва, тот же Красноярск. Как сравнивать можно индустриально развитый промышленный регион и однотипный вид деятельности? Так, говорят, ты должен заплатить семь процентов с оборота, а ты заплатил, например, пять. Всё, давай, будем… там, документы, что ты больше затрат тут несёшь, что у тебя всё закредитовано, что ты должен за электроэнергию больше платить, и так далее. Действительно, затрат на ведение деятельности больше. Вы видите, кто на слуху, сколько скидок даём всевозможных, здесь и конкуренция играет роль. Ну, и не буду чрезмерно хвалиться, но, есть и определённая социальная составляющая направленности бизнеса – не ломить цены, что называется. Это всё надо понимать и учитывать. В результате прибыль меньше становится, в результате налоги по сравнению с теми же видами деятельности… Даже в Иркутске ребята намного комфортнее в тех же видах бизнеса чувствуют себя, чем мы здесь! Я сразу говорю об этом, открыто. Поэтому, естественно, то лекало сюда применили – всё, доплачивай! А с чего доплачивать, он уже всё заплатил, он уже распределил все свои доходы, прибыли, расходы, рассчитался по всем своим обязательствам, и ему теперь за задний период доначисления многомиллионные прилетают. Что делать? Что, банкротить ему предприятие, или куда? Один из шагов – он уходит в другой регион, естественно, в надежде на лучшее будущее. Анализ его показал, что там лучше будет отношение, и в следующие периоды будут мягче проводится проверки, и, самое главное, методы, применяемые к таким налогоплательщикам, которые не только на слуху и на виду, они представляют реальный сектор экономики, они реально дают рабочие места, мы, участвуют во всех программах. Диспропорция получается – ты на рынке работодатель и предприниматель успешный, благородный и достойный, а к тебе приходят, и тебя превращают в то, что ты налоги не платишь. То есть, презумпция виновности сразу начинается, с порога, проверяющих. В общем-то,все предприниматели указывают на это. А то, что мы слышим – там, кто-то… мелких предпринимателей и средних, никто их не ищет, и не ловит, и не придирается к ним. Самое простое, как мы говорим - пришёл на действующее предприятие, и навалился с проверкой - всё равно мы что-то выдавим. И, действительно, довыдавливается. Ведь как получается - доначисление производится – ну, иди в суд, и всё. А там ты докажешь, если ты прав, - а как докажешь, как против машины такой, государственной, фискальной бороться? Да, там уже суд рассматривает, но, к сожалению, всё равно, на вооружении органов у нас налоговый кодекс, внутренние у них есть инструкции, письма, разъяснения - там так провернут, перевернут, что какому-то предпринимателю против этой машины очень сложно. Там, просто, в качестве аргумента -он меньше заплатил, чем такой же бизнес в другом регионе. Всё, это берётся за основу! Вот это, конечно, удивляет. То есть, это двойные стандарты, одним словом. То есть, ты уведёшь бизнес, но, ты ещё не знаешь, сколько ты заплатишь, на самом деле. То, что ты сдал декларацию или баланс предприятия – это ещё вовсе не означает, что через время тебя ещё не поставят на доплаты, недоимки и штрафы. А самое страшное, что это влечёт за собой, естественно, подрыв предприятия, потому что, ты же не просто должен пойти, доплатить сколько-то – огромные деньги, как правило, довыставляются. Вокруг этого большие споры, большие опасения, большие угрозы для бизнеса, я бы так сказал.
И. Озеров
- Спасибо. Юрий Александрович, про большие деньги заговорили – в нашем эфире мы обсуждали вопрос, о чём сыр-бор-то, собственно, идёт. Вы сказали, что шум начался, из-за того, что статусные игроки рынка всю эту волну подняли. Скажите, пожалуйста, вы наверняка знаете, о каких налогах идёт речь, когда бизнесы уходят из республики – на примере «Абсолюта», «СМИТа», «Вегоса» - в процентном отношении, как угодно, показать масштаб проблемы?
В. Бредний: Диспропорция получается – ты на рынке работодатель и предприниматель успешный, благородный и достойный, а к тебе приходят, и тебя превращают в то, что ты налоги не платишь
Ю. Куриленко
- Сейчас сориентируюсь – буквально, вернусь к аргументации Вадима Витальевича в части того, что мы ориентируемся при принятии решения о проверке бизнеса на показатель налоговой нагрузки, который выведен непонятно где, и непонятно каким образом. Нет, основная проблема… это, вообще, только реперный маячок, который позволяет нам обратиться, внимательно посмотреть на организацию. Основные претензии, сформированные претензии, они, как правило, касаются конкретных сделок, конкретных схем бизнеса. Самые масштабные вещи, которые, наверное, разворачивались последние четыре года – это, всё-таки, налог на добавленную стоимость и НДФЛ в части организации бизнеса и сетевой торговли. Здесь получается что – когда налог на добавленную стоимость мы затрагиваем, как правило, в операциях по товарообмену участвуют организации, которые, фактически, не существуют. То есть, используются документы для того, чтобы соответствующий налоговый вычет. Я когда продал – мне заплатили НДС, а я плачу этот НДС, тот налоговый вычет, который с приобретённого товара, то есть, могу поставить, и сумма, сама по себе, становится не такой большой. Как только у налогового органа возникают вопросы к контрагенту, соответствующие претензии он формирует к налогоплательщику с тем, что ты использовать документы этого контрагента не можешь, и не имеешь права, потому что, налог по ним не был заплачен. Суть не это, там гораздо больше аргументов, это только один единственный, потому что, налоговый орган должен дальше проверить, так называемое, проявление должной осмотрительности предпринимателя. Это естественно, поскольку бизнес ведётся на свой страх и риск, соответственно, контрагента он должен был проверять. Дальше проверяется, насколько сознательно он применял эти схемы, то есть ,специально сам формировал эти документы, либо использовал соответствующие организации, которые на рынке незаконного банкинга занимаются подобными вещами. То есть, принципов много. НДС – это самая больная штука для предприятий промышленных, в большинстве случаев, ну, естественно, и сферы торговли. Но, когда мы говорим о предпринимателе, он использует классическую схему налогообложения - платит налог на доходы физического лица с себя непосредственно. При этом, схемы дробления бизнеса - это когда вместо одного предприятия, которое, фактически, должно существовать на рынке, и соответствующие налоги платить, либо ИП, делается много-много других. Ну, грубо говоря, законодатель придумал схему упрощённая системы налогообложения - там от валового оборота пять процентов, сейчас уже три процента установили в республике –до 60-ти миллионов рублей если у него оборот, чуть больше. Если у него оборот переваливает за эти пределы, он, по идее, должен платить по обычной схеме, то есть, 13 процентов НДФЛ, и соответствующие налоги, которые ещё идут. Если оборот твоей организации порядка двух-трёх миллиардов – мы сейчас говорим примерно об этих суммах, в ряде случаев они гораздо больше – получается, что этот бизнес, по идее, должен был заплатить, скажем так, 120 миллионов, как минимум. При этом бизнес платит пять, то есть, цена вопроса совершенно другая. А законодатель, когда это право предоставлял, он рассчитывал именно на «малышей», то есть, на самозанятость населения, и так далее. Когда начинают использовать незаконно схемы ведения бизнеса, которые не предназначены, налогообложения… Давайте вспомним, например, тут недавно исторические материалы смотрел – подарили музею уставы о земских повинностях. Получается, купец первой гильдии, он платит одну сумму, купец четвёртой гильдии, он чуть ли не сто раз меньше платит. То есть, логика – у тебя другие подходы к кредитам, к деньгам, к займам, у тебя другие подходы влияния на власть, ещё какие-то вещи – соответственно, ты платишь больше за то, что ты живёшь в таком месте, в котором ты можешь этот бизнес осуществлять. Это логика законодателя, и когда она начинает разрушаться, это влечёт издержки для всей экономики, то есть, грубо говоря, используя незаконно какие-то вещи, ты ещё больше увеличиваешь свою рентабельность, а конкурентность других, кто бы на этот рынок бы заходил, работал бы, содержал себя, семью, она разрушается. С этой позиции налоговые органы сейчас и занимаются вопросами схем дробления бизнеса. При этом, ещё в 2008 году эта схема была выложена в открытом доступе на сайте Федеральной налоговой службы, как та, которая является незаконной с точки зрения ФНС, а это влечёт, в обязательном порядке, обязанность территориального налогового органа этим вопросом заниматься. То есть, основные претензии, которые были сформированы, в частности, к Геннадию Юрьевичу, они не касались его объёмов уплаченных налогов, они касались того, что говорили… При этом, опять же, Вадим Витальевич говорит, что мы прибежали, туману напустили, в темноте там, короче, бегаем, руки крутим. По сути, получается, Геннадия Юрьевича неоднократно вызывали на комиссии по легализации налоговой базы, где говорили – эта схема незаконная, у вас возникнут проблемы, примите решения, уточните. При этом 12-ый критерий риска, так называемый, он говорит - если ты сам уточняешься, то я снимаю свои претензии, я к тебе не захожу, вообще, на проверку, мне нету смысла дальше тебя третировать, то есть, даже, более того, это прямо запрещено, ну, скажем, внутренними документами. Поэтому, с нашей точки зрения федеральная налоговая служба далеко продвинулась в плане и открытости, и, собственно говоря, возможности выхода из ситуации. Но, с другой стороны, получается так - нас не слышат. К тебе же обращаются, говорят – давай, заплати столько-то, это незаконно, что ты столько платишь. Ты говоришь - почему ещё, год прошёл, вроде как, это, когда вышли - вот оно, тебе, пожалуйста, три года. И каждый год, то есть, безнаказанность порождает вседозволенность. Может быть, да, основная проблема и беда в том, что эта схема, в частности, по дроблению бизнеса, только-только получила технологии, подтверждение, в том числе, Верховным судом, доказывание её. Раньше для налоговых органов это была весьма кропотливая, сложная работа, которая 50 на 50 заканчивалась в судах. Теперь, получается, мы все заложники того, что право сформировалось. Верховный суд говорит – да, должен платить сам, и по той…
И. Озеров
- То есть, эта схема, она не только, по мнению налоговой, существует, но, она более основательно, законодательно подтверждена?
Ю. Куриленко
- Вот, буквально, последние решения Верховного суда, которые состоялись в декабре-ноябре. Всё, это, фактически, точка поставлена.
И. Озеров
- Именно это вы имели в виду, когда говорили об оптимизации?
Ю. Куриленко
- Вообще, понятие оптимизации, оно же разное, есть законная оптимизация.
И. Озеров
- Да, в уголовном кодексе слова «оптимизация» нет.
Ю. Куриленко: Если оборот твоей организации порядка двух-трёх миллиардов... получается, что этот бизнес, по идее, должен был заплатить, скажем так, 120 миллионов, как минимум. При этом бизнес платит пять
Ю. Куриленко
- Ну, да, оптимизация – это, по большому счёту, бюрократический сленг, или бухгалтерский, то есть, сделать как-то оптимально. Есть масса способов, когда ты, в принципе, не пересекаешь красной черты, просто работая с издержками, ещё с какими-то вещами. Но, когда говорят о налоговой оптимизации, часто, конечно, подразумевают больше незаконные схемы, либо схемы на грани фола. При этом, практика есть, как такая, так и такая – и в пользу налогоплательщика, и в пользу налогового органа. Поэтому, там не всё так просто, когда обсуждаются спорные вопросы. Как только появляется закрепившаяся судебная практика - это начинается уже работа. То есть, грубо говоря, аналитический аппарат Федеральной налоговой службы сейчас позволяет из Москвы видеть, в принципе, всё экономическое поле любого региона и территории, включая Окинский район. То есть, можно увидеть, какие там налогоплательщики, объёмы уплаченных налогов, виды бизнеса. Соответственно, сразу задаётся вопрос территориальному налоговому органу – вот у тебя, извини, вот банковские счета, Росфинмониторинг тоже говорит, там пять миллиардов, сколько он у тебя заплатил по прошлому году? Пять миллионов. Что мы будем делать? Мы будем принимать какие-то решения, то есть, нужно выходить и работать. С человеком сначала же разговаривают, то есть, объясняют ситуацию. Но, видимо, как-то, желание… либо эта иллюзия, всё-таки, ухода от ответственности… Я потому что не до конца уверен, что они, тем самым, решили свои проблемы – как бы их не было больше. Потому что, тема же контролируемая, есть специальные циркуляры, которые говорят, как себя вести в подобном (случае – ред.), иначе, государство само себя разрушит, если мы только будем в угоду одним регионам принимать какие-то, даже не преференции, а негласные формы ухода. Поэтому, здесь мы обязаны собрать материалы, и направить их туда, то есть, это, в принципе, всё сделано, что там будет дальше – конечно, уже не суть, что мы за это отвечаем, но, тем не менее – в моём понимании налоговая служба работает везде одинаково.
И. Озеров
- Юрий Александрович, к первой части нашего вопроса мы ещё вернёмся, чтобы сейчас с Вадимом Витальевичем поговорить. Вадим Витальевич, вы говорили, недавно и не здесь, о том, что вы пока остаётесь здесь, но, держитесь из последних сил, что называется – дали так понять в связи с прессом и давлением. Что должно произойти, чтобы вы тоже, вслед за «Абсолютом», «Вегосом» и «СМИТом» какой-то частью своего бизнеса тронулись или во Владивосток, или в Крым?
В. Бредний
(смеётся) – Изучаем этот вопрос, изучаем, потому что, это решение непростое, о переходе, естественно. Так как, свобода выбора есть всегда, просто, остаётся выбирать только. Это портовые зоны Владивостока, это будет свободная экономическая зона «Крым», а, может быть, Москва, Санкт-Петербург, может ещё что-то появится. Это же не дело одного дня, и не надо, сломя голову, ломиться. Хорошо, у нас идёт проверка, мы её проходим, и я надеюсь и уверен – пройдём достойно. Просто сейчас Юрий Александрович сказал слова - мы открытые, мы доступные – все розовые и пушистые, можно так почти сказать. Однако, действия ваших подчинённых указывают наоборот несколько.
Ю. Куриленко
- Почему же? По рыбозаводу «Байкал»…
В. Бредний
- По рыбозаводу «Байкал» вы просто говорите – я аж расплылся от удовольствия, что такой руководитель республиканский. Однако, ваши руководители налоговой инспекции № 2 Ламажапова Ирина Сергеевна и Бугдашкина Александра Александровна, они очень жёстко ведут проверку. Ладно, они говорят – вызывали бухгалтера, он что-то не приехал там. Но, мы-то здесь, мы-то на виду, я, тем более, здесь, в республике! Наверное, меня несложно пригласить, выдернуть, поставить вопрос, что подчинённые… Я учредитель на рыбозаводе, я же не каждый день там сижу. Что-то не слушаются, или уклоняются от чего-то. Однако, заходим, делаем выемку, есть бумага привлечения сотрудника ОБЭП, вот она, у меня - это акция устрашения, как я называю. Понятно, переворачиваем бухгалтерию всю, за три года. Давайте, сюда выложите все синие оригиналы документов, хотя, ваш подчинённый…
Ю. Куриленко
- Это же в ваших интересах – оригиналы документов.
В. Бредний
- Ваш подчинённый сказал на встрече с СПП, что вовсе не следует нам изымать, выемку делать.
Ю. Куриленко
- Да, в том случае, если вы их предоставляете.
В. Бредний
- Ха, они пришли – кто бы их не предоставил! Они пришли, и забрали.
В. Бредний: Сейчас Юрий Александрович сказал слова - мы открытые, мы доступные – все розовые и пушистые, можно так почти сказать. Однако, действия ваших подчинённых указывают наоборот несколько
Ю. Куриленко
- Вадим Витальевич, может быть, ваши подчинённые вводят вас в заблуждение – дело в том, что, по моей информации, в отношении рыбозавода ситуация разворачивать с мая месяца, то есть, это было известно тем людям, которые ведут у вас бухгалтерский учёт, и являются юристами. Их приглашали, приглашали, в том числе, и руководителя предприятия, но, только почему-то как-то приходили люди, мы как говорим – исполнители, из чего мы делали вывод, что, может быть, информацию до вас не доводили.
В. Бредний
- Есть разные формы официального приглашения к проверке – предписания, требования, и так далее. Юрист мне чётко докладывает, что всё это было далеко не так. Когда пришло время с выемкой, вы же пришли и сделали. А что, получается, вы ничего не могли сделать, ваши подчинённые подчёркивают…
Ю. Куриленко
- Совершенно верно.
В. Бредний
- Без этого – то есть, всё! Вот, теперь подвели – не проявляли должную активность. Как сказал, мне понравилось, Вячеслав Владимирович Наговицын – как будто бы из-за кустов с палочкой выбегаем и ловим водителей…
И. Озеров
- Как гаишники.
В. Бредний
- Как гаишники. Это же методы, согласитесь, унизительные для обеих сторон. Ну и что - надо было документы - зашли и изъяли, молодцы, хорошо! Но, только в основе, мне доводится… они же ничего не говорят! Пригласили меня, я встречаюсь, я назвал двух руководителей – а что вы шумите, что вы дергаетесь, вот ваши… успокоительные такие. Я говорю – у меня отголоски идут от ваших же проверяющих, что, якобы, нам фирмы-однодневки приклеивают. Мы их не создавали, фирмы-однодневки, три года с ними работали, потом, по истечении проверяемого периода… в «Титане», вообще, 500 поставщиков – простите, ну, как я могу отвечать в их регионах за их же добросовестность? Мы свою миссию предпринимательскую исполнили до конца, более того, мы свои риски снизили до минимума. Там агент приехал, посмотрел на место во Владивостоке, в Приморье, нашёл эту фирму, рыбу сам… Мы же ищем что – главное, обеспечить бесперебойность работы своего предприятия. Для того, чтобы это было, нужно своевременное, качественное сырьё – в путину, или ещё как-то. И это тоже не так просто, кстати говоря. Люди есть у человека - их надо обеспечить работой. Есть сырьё - есть работа, нет сырья – нет работы. Естественно, берём кредит дополнительный, закупаем рыбу, всё это идёт в течение двух-трёх лет, приходит… слушайте, говорят, а там какие-то ребята из тех, из множества ваших поставщиков – обнаружилось, что они не заплатили налоги, и кто-то перерегистрировался, кто-то убежал. Кто-то подтвердил сейчас, что мы вот, на месте.
Ю. Куриленко
- Это же замечательно, мы же будем разбираться.
В. Бредний
- Да, но, нам-то их называют фирмы-однодневки, и самое, что ещё досадное и нелепость – отсутствие расчётных счетов. Простите, все, подчёркиваю – все без исключения платежи осуществлялись безналичным переводом. Это все знают – это чёрное, это белое, но, однако, ещё надо усугубить, жутиков нагнать, тень на плетень, что, вот, мы всё, взяли вам уже за самое… сердце, так скажем.
Ю. Куриленко
- За самое, ага.
В. Бредний
- Вот и всё, понимаете. Белых правильно сказал на СПП – ребята, я внимательно изучал, как с «Макбуром» разворачивалось, наклеили им все ярлыки. Мне уже наклеили, что фирмы–однодневки. Я с ними не работаю, если вдруг кто-то не заплатил… они не были в тот период однодневками, по два-три перечисления им сделали…
Ю. Куриленко
- Тогда что вы переживаете? Мы же эту информацию, если вы нам предоставите документы, мы, естественно, всё проверим, соответственно, как бы, свои претензии снимем. Но, в данный момент, я на что обращаю ваше внимание – коллектив, который у вас работает, организация, фактически, привёл к этому решению, то есть, вы нас вынудили выйти на проверку. Потому что, с мая месяца разговаривали за эту тему, за те налоги, которые, скажем, три года назад сложились по налогу на добавленную стоимость. Почему было невозможно своевременно дать соответствующие пояснения, приложить документы? А, даже после того, как мы вышли на проверку и дали уведомление и требование о предоставлении документов, сначала было всё нормально. Потом, в какой-то период времени, меняется диспозиция, совершенно, отношения предприятия к проверке и начинается задержка с этими документами. Естественно, у сотрудников возникает вопрос – что происходит? Опять же, у нас же сроки проведения проверки, туда же входит и время на предоставление документов, туда же ещё масса приходит. То есть, для того, чтобы качественно, нормально сработать, и снять свои претензии, нам необходимо, хотя бы, от чего-то оттолкнуться, при этом, время идёт. Потом вы же сами будете говорить – вы затягиваете мне проверку, мешаете людям работать. Ну, по факту вот – позиция с нашей точки зрения. То есть, мы считаем, что, если бы, мы в мае месяце нормально бы проработали с организацией этот вопрос – имеется в виду со стороны организации – мы бы его сняли, и даже бы не понадобилось проведение выездной налоговой проверки.
В. Бредний
- Хорошо, теперь я своё, у меня интуиция развита, потому что, я 20 лет в этом бизнесе, и тот характер и методы, подходы в работе этих руководителей ГНИ № 2 указывают чётко на то, что у них задачи далеко идущие. Не только налоги, хотя я уверен, что мне нечего доплачивать, я свои налоги заплатил. Пусть тот парень во Владивостоке сам за себя заплатит, пусть их найдёт ОБЭП, ФСБ, налоговики местные. Я не мог тогда предполагать, что они окажутся недобросовестными. Должную осмотрительность я свою всю применил на тот период, но, я как предприниматель, а не как силовик это делал, вы это-то хоть понимаете? Теперь всё это говорит о том, что либо создать угрозу разрушения предприятия, с той целью, чтобы вытянуть эти недоимки, чтобы я, как Герасим, был на всё согласен.
Ю. Куриленко
- Ну, что вы, во-первых…
В. Бредний
- А как? Ну, смотрите, пожалуйста…
Ю. Куриленко
- Но, вам же даже озвучили приблизительную сумму, которую мы предполагаем, то есть, мы уже до того дошли, что вы, фактически, результаты уже сами знаете, а мы ещё даже не формировали акты, документы от вас не получили. Это разница такая…
В. Бредний
- Может быть, всё-таки, вы не всё знаете, Юрий Александрович? Я вам скажу всё. Даже если мы хотим, вы хотите сделать проверку, всё разложить. А взята полупроверка сейчас – берутся документы, дальше бухгалтера сидят – сейчас зайдут. Никто никого не приглашает, никто не приезжает, вопросы не задаются - они всё нацелили на то, что, вот, экспертиза полученных, выявленных…
Ю. Куриленко
- Это, фактически, один из основных аргументов, который будет работать.
Ю. Куриленко: Мы считаем, что, если бы, мы в мае месяце нормально бы проработали с организацией этот вопрос – имеется в виду со стороны организации – мы бы его сняли, и даже бы не понадобилось проведение выездной налоговой проверки
В. Бредний
- Я даже уже прогнозирую ситуацию – кто-то в офисе расписался, выдал товар, мы же купили добросовестно по безналу, товар был загружен, перевезён ж/д и автотранспортом сюда к нам, принят, заскладирован, ветсправки все есть, переработан, и реализован – казалось бы, все стадии исполнены, полного цикла ведения бизнеса. Теперь ещё нам цикл приклеивают. Вы не нашли через своих людей, что они могут не заплатить через два года – вот, вы теперь виноваты. А я и говорю, что эта экспертиза, конечно, что угодно может сейчас показать – что не директор там расписался, а какой-то зам. А где зам, а где доверенность этого зама – нету, всё, попал! То есть, формальный подход будет заключаться в том, чтобы придраться, придраться можно, в процессе проверки, хоть к чему. Я примеры привёл, то есть, вы-то уже понимаете то, что я рассказал, это подтвердится, но, только закорючки, подписи-то там теперь уже будут другие, по экспертизе – и, поэтому, всё, по формальному признаку идём в суд и обуваем по полной программе.
Ю. Куриленко
- Надеюсь, вы не думаете, что мы сами их будем рисовать? Смысл…
В. Бредний
- Нет-нет, я не сказал. Я сказал, что могут быть с подписью придирки.
Ю. Куриленко
- Я хочу обратить ваше внимание вот на какую вещь – придирки достаточно просто у нас снимаются, мы уже три года с коллегами выработали для себя позицию, что доводим до суда абсолютно стопроцентно выигранные дела – это требование федеральной налоговой службы. Отсюда у нас, фактически, сократилось и количество дел в суде, и, собственно говоря, жалоб, которые мы рассматриваем на 30 процентов в управлении, заворачивая определённые решения, которые принимают коллеги в инспекциях. Но, тем не менее, по поводу должной осмотрительности - просто вы 20 лет в бизнесе, у вас интуиция, а я 19 лет в налоговой – у меня уже опыт работы. Я проходил, в принципе, эти все вопросы ещё, скажем, в начале двухтысячных годов, когда особое внимание стало уделяться налогу на добавленную стоимость, в том числе, внесение определённых изменений в статьи, отработки методов, и так далее. Не было электронных средств информации, которые бы позволяли сводить финансовые, товарные потоки. Сейчас это всё есть – фактически, на раз, кнопкой можно посмотреть. Но, тем не менее, я помню ситуацию, когда проводились эти масштабные приватизации – для того, чтобы бизнес содержать в порядке энергетики стали уделять этому вопросу очень огромное внимание. У меня просто супруга работала в своё время на ТЭЦ, там снабженческий отдел, который занимался… бухгалтерия могла завернуть документы по любому контракту, если их не устраивало что-то в счёте-фактуре по налогу на добавленную стоимость, потому что, они знали какие-то издержки, по факту, придут для предприятия, которое оказывает услуги на сотни миллионов рублей. Соответственно, была выстроена система, и сейчас просто… В своё время, вспомните, промышленные предприятия, которые организовали бизнес. Когда они находились в стадии какого-то передела, то, скажем, менеджмент организации старался вывести все эти потоки на каких-то сателлитов, собственно говоря, где родственники, и так далее, и, просто, печатали эти документы, и, фактически, увеличивали и стоимость реализовываемого продукта, и, фактически, там же и откаты, там же и теневая экономика. Когда этим начала заниматься налоговая, то, в принципе, эти схемы уже давно потаяли в бозе, но, только, может быть, до каких-то отраслей не добрались. Мы слышали и знаем, какие проблемы в рыбоводстве у нас, я не знаю, это постоянно разбираются, и, вполне возможно, что докуда-то, так скажем, здравый смысл ещё не добрался, но, тем не менее, основная претензия, которую налоговая может выдвинуть, в данном случае, - это то, что она не примет этот счёт-фактуру к вычету. То есть, они скажут - ты можешь торговать с кем угодно, и заниматься можешь чем угодно, но, ты НДС тогда не трогай. Вот и всё, это основная позиция.
И. Озеров
- Юрий Александрович, вам вопрос, вы, правда, и закончили отвечать, дискуссия уже пошла, очень хорошо. Тот вопрос, который я вам задавал – в процентном отношении, применительно к одному «Вегосу», «Абсолюту», «СМИТу» сколько потеряла республика от этого перехода? Как угодно обозначить масштаб, чтобы понятно, может быть, мы тут, просто, зря…
Ю. Куриленко
- Нет, я обращусь к сайту, на всякий случай, у меня слайды с собой. Сумма тех налогов, которые ушли с этими организациями, причём, совокупная – я не беру каждого в отдельности – она составляет…
И. Озеров
- Это всех – и мелких, и крупных?
Ю. Куриленко
- Всех – и мелких, и крупных, просто, по количеству – это менее половины процента от собираемых налогов в Республике Бурятия. Но, тут нужно понимать одну вещь – например, некоторые предприниматели в последний год перед уходом, они, находясь в стадии контрагента работы с нами, то есть, мы вышли на проверку соответствующую, - свои обязательства существенно по 2014 году поправили, причём, поправили не просто существенно – как бы, в разы. В пять раз – это нехило, скажем, для индивидуального предпринимателя. И, соответственно, когда мы сейчас говорим о тех суммах, которые, якобы, ушли, их, во-первых, бы и не было никогда, а, во-вторых, да, они ушли. Но, с другой стороны, нельзя говорить о том, что экономика Бурятии на этом деле сразу свернулась, схлопнулась. Нет, у нас, собственно говоря, основные источники дохода, вы, вообще, знаете, в Республике Бурятия? Для того, чтобы было понятно – более 50-ти процентов, под 60 – это НДФЛ. НДФЛ, который платит кто у нас, по большому счёту? Бюджетники, военные, госслужащие – всё. А, скажем… здесь статистку не подобрал, хотя, надо было мне это сделать. В своё время, когда в свердловской инспекции работал, в Красноярске, там у меня была интересная статистика – налог на доходы физического лица больше, чем начальник налоговой инспекции платило, по-моему, человек 20 в районе с трёхсоттысячным населением. То есть, можно себе цену вопроса-то представить, об этом мы сейчас говорим.
И. Озеров
- Я хочу сказать – когда больше 60-ти процентов НДФЛ – это очень уязвимая позиция…
Ю. Куриленко
- В том-то и дело.
И. Озеров
- Нефть падает, задержки по зарплатам – всё, нету. А бизнес у нас тут полузамученный и собирающийся перебегать.
Ю. Куриленко
- Вот, обратите внимание, продолжая тему вопроса – я прекрасно понимаю бизнес. Они сейчас связаны по рукам и ногам. Раньше как мы решали проблему налоговых претензий? Естественно, проверка, какие-то сроки, под это время, сделав определённый анализ, и поработав с консультантами, понимает, что это сумма будет выкачена. Вы разговаривали с банками, формировали какой-то резерв, потом, как бы, эту тему пока протягивали – там, суд да дело, до суда дошло, раз – заплатили. Теперь, я насколько понимаю, с деньгами большой вопрос, то есть банки… мы же видим, что происходит в экономике. Соответственно, энергетики - деньги дай, банки - денег не дам, тут ещё приходит налоговая через три года, и говорит – а, ну-ка, мне, пожалуйста, выполни те претензии, которые я, по-хорошему, должен был тебе ещё предъявить тогда. Федеральная налоговая служба эту проблему понимает. Мы в данный момент почему… когда Анатолий Батуевич (уполномоченный по защите прав предпринимателей в Республике Бурятия Анатолий Дашиев – ред.) проводил «круглый стол» с бизнесом по давлению, там получалась такая тема – вдруг неожиданно всплыла тема налоговой. При это все прекрасно… Роспотребнадзор, так далее, говорили – а налоговая почему? Потому что, налоговая на слуху у всех - начиная от налога на имущество, и заканчивая тем, что мы мелкий бизнес, как это говорится, не кошмарим выездными проверками, но, зато каждая декларация проверяется камерально, и постоянно они видят эти «письма счастья» - поясни, подскажи, неправильно посчитал, вот эту циферку поправь. То есть, это, фактически сосед, который у тебя дома сидит, и следит за твоими счетами. Естественно, у них возникают вопросы – а чё вы до нас докопались, дайте жить спокойно! А мы видим, к чему приводит спокойная жизнь. Она приводит к тому, что потом всё это одномоментно вываливается. И ФНС сказала – мы сейчас делаем упор на камеральные проверки, поэтому, когда мы вам шлём запросы, лучше отработать их в текущем периоде, и принять соответствующие решения, пока у тебя есть деньги, есть возможности, и нет этих сумасшедших сумм, сложившихся за многие-многие годы.
И. Озеров
- Вадим Витальевич, к вам вопрос – 20 лет в бизнесе, можно даже поздравить вас, череда юбилеев разных в ваших предприятиях – здорово! Проходили вы кризисы, это не первый, но, с другой стороны, тогда, может быть, вы не такими мощными, не такими масштабными были. Когда тяжелее работалось – тогда, сейчас, или, может быть, начинать было сложнее всего? И с точки зрения взаимоотношений с налоговой, тоже, может быть.
В. Бредний
- Я думаю, если в чистом виде кризис брать, то мы его проходим уже с опытом, полученным в предыдущие кризисы – это, конечно, 1998 год, август, страшный такой, там, вообще, неопределённость была для каждого человека живущего – никто не мог ничего предположить. 2008–2009-й был кризис, тоже, финансовый, большой, но, он международный был, мировой, поэтому, мы его уже проходили несколько легче. Сейчас, в 2014-м начался кризис, он идёт, тоже мы проходим. Мы уже научились, так сказать, по ним идти, читать их, и так далее – чётко настраиваешься на эту волну. Сейчас, тем более, можно сказать, что это уже, правильнее, не кризис, а новые экономические условия, потому что, это всерьёз и надолго, теперь уже, изменения происходят, и происходят дальше. Мы-то говорим сегодня больше о тех неопределённостях, которые создаются в связи с проверками, и так далее. В бизнесе бытует мнение – действительно, понятно, что в бюджете не хватает денег, и каждый по своему понимает свою работу. Кому-то кризис – кому-то тётка родная. Например, как я уже назвал, налоговики, они приходят уже для того, чтобы вытянуть определённые деньги. Для этого методов очень много – расчётов, схемы такие-то. Говоря про схемы – есть схемы, те которые в рамках законодательства, и то, что кто-то создаёт несколько предприятий и фирм в рамках одной группы – это сегодня нормально, разбивая по направлениям, в целях удобства, оптимизации, учёта и контроля за собственными товарными потоками…
Ю. Куриленко
- Мы же как раз эту тему исследовали и у вас в своё время. Было принято определённое решение. Если речь идёт, действительно, о различных видах бизнеса, мы свои претензии сняли.
В. Бредний: Налоговики, они приходят уже для того, чтобы вытянуть определённые деньги. Для этого методов очень много – расчётов, схемы такие-то
В. Бредний
- Да, это хорошее, я могу сказать, что…
Ю. Куриленко
- Так оно так и есть, мы так и подходим.
В. Бредний
- …там то, что вы называли дроблением, мы официально заявили группу компаний «Титан» которая состоит - сеть магазинов, отдельно опт, отдельно рыбозавод, фабрика «Селенга»…
И. Озеров
- Логично, да.
В. Бредний
- Ресторан, фитнес – все виды деятельности разделяются. Даже автохозяйство у нас своё, отдельное ещё есть с автозаправкой.
И. Озеров
- Против этого у налоговой претензий нет – всё в порядке?
Ю. Куриленко
- Нет.
В. Бредний
- Да, это мы сняли…
Ю. Куриленко
- В том-то и дело – дробление дроблению рознь.
В. Бредний
- …есть позитив. Также группа заявлена и в банковских сферах, во всех. В каждом банке мы заявлены, как, получая кредит на одно из предприятий, мы несём ответственность всей группой компаний за это предприятие – это естественно, и банк устраивает, да и мы не должны этого бояться, поскольку это и есть та ответственность за ведение бизнеса. Я-то ещё раз говорю, наверное, уже в который раз, и от себя, и от всего бизнеса, говорю, что в новых экономических условиях, когда ещё дополнительно создаются искусственные трудности со стороны налоговых органов, конечно, это и возмущает, и против этого протестуем мы все бизнес-сообществом, поэтому, я не знаю, сейчас с Юрием Александровичем то, что мы разговариваем - это очень здорово - его открытость и желание идти на контакт с бизнесом. Я надеюсь, что после проведённых мероприятий - союз промышленников то, что призывает, и так далее, возможно, будут какие-то, всё-таки, ещё лучшие площадки для диалога, для разговоров о том, чтобы нам, всё-таки, бизнес не выводить. То, что бюджетники получают зарплату, НДФЛ, всё – это же статика сплошная, это же скучно, всё понятно, что мы на это не повлияем особо. А вот, бизнес, развитие реального сектора экономики… А инвесторы, как с ними-то работать, кто пойдёт в республику, когда мы все… мы же не искусственно раздуваем пламя, есть на то основания и причины.
Ю. Куриленко
- Я думаю, что это искусственно раздутое пламя, потому что, ситуация в республике кардинально не отличается от того, что мы имеем в других сибирских регионах, то о чём мы говорили…
В. Бредний
- Но, такого и не было в республике.
Ю. Куриленко
- А?
В. Бредний
- До этого периода времени такой в республике не было ситуации, когда…
Ю. Куриленко
- Смотрите…
В. Бредний
- …одномоментно навалились на этих, кого вы назвали, крупные предприятия, я это почувствовал…
Ю. Куриленко
- Нет…
В. Бредний
- Вы, просто… Вам передать был должен заместитель тот настрой, который… Там же не просто голословные, обиженные слова предпринимателей были, там, просто, реальная обеспокоенность…
И. Озеров
- Причём, весь спектр предпринимателей – авиазавод тоже возмущался.
В. Бредний
- Да, никто же никого не подговаривал, ничего, просто, каждый выступил от себя. Не просто повозмущаться, просто задаются вопросом – да, мы пускай не мелкие предприниматели, мы пускай, в республике, крупные, но, мы по сравнению с налоговыми органами, мы мелкие, нас задавить-то легко! Белых молодец, сказал – «Макбур» кончили, сейчас что делать будем? Перед «Макбуром», макаронная фабрика…
Ю. Куриленко
- Ну…
В. Бредний
- …возбуждали дело, потом закрывали, потом принесли ему что? Извинения! Они ему сильно пригодились? Предприятия-то уже нету! Потому что, его кончали-кончали… Поймите ещё один момент – никто не хочет услышать, я хочу, чтобы вы услышали, как руководитель. Когда создаётся такая атмосфера при проверке, она распространяется, эта информация, очень быстро. Сегодня интернет глобальный, он позволяет всё это делать. Партнёры улавливают любой штрих. Ладно, свои сотрудники, мы их уговариваем, они нервничают, кто-то увольняться, допустим, собирается. Бухгалтер уже испугалась – да, ну, нафиг такой пресс мне нужен, что-то я, вообще, не поняла. Директор, наёмный директор, по контракту приехал с Красноярска, с «Делси» (предприятие по переработке океанической рыбы – ред.), 13 лет там работала, ни одной такой проверки, дурацкой, не было, в таком виде прямо – её дёргали, вызывали, перекрёстные допросы… хотя, она объясняет – я в тот период не работала, я год, меньше года. Ничего, давай мы щас! То есть, идёт давление. Что будет в результате, никто не может сказать. И про климат говорю, и про атмосферу, которая складывается. Естественно, те поставщики, которые есть, они тоже нервничают, они начинают менять условия – так, что-то там, в «Титане» проблемы, дай-ка мы переждём, где-то там, в стороне, эту бурю всю…
Ю. Куриленко
- Кто вам сейчас сказал, что в «Титане» проверка, и что на рыбозаводе проверка? У меня коллеги, когда работают, мы пользуемся налоговой тайной, таким понятием. То есть, эту ситуацию может только раскрутить информационно лица, которые имеют на это право определённое, налоговые инспектора не имеют. Поэтому, информация, значит, ушла откуда-то, с другого места, однозначно. Но, это ладно, это я…
В. Бредний
- Ну, хорошо, раз ушла…
Ю. Куриленко
- Я знаете, что хотел…
В. Бредний
- …раз ушла – ну, что ж…
Ю. Куриленко
- Нет-нет, я же про что, я про то, что, например, сейчас депутатами Хурала, правительством Республики Бурятия, и, в принципе, ряда регионов и заксобраний, проходил запрос на поддержание инициативы депутата Макарова об раскрытии части информации из налоговой тайны. То есть, это фонд оплаты труда, значит, среднесписочная численность, объём доходов валовый, объём расходов валовый, и сумма уплаченных налогов. То есть, в принципе, если эти вещи будут раскрыты, они позволят, во-первых, достаточно серьёзно всем оценивать работу налоговых органов, насколько правомерна претензия. Потому что, сейчас мы разговариваем с Вадимом Витальевичем, он может про меня что-то рассказать – я про него, вообще, ничего сказать не могу, пока он сам мне это не позволит. И, соответственно, ни суммы претензий, ни по каким вопросам мы разговариваем, и, вообще, суть проблемы, - то есть, как бы, у нас идёт такой, взаимопонимательный диалог, а со стороны, наверное…
В. Бредний
(смеётся) - Попытка, попытка.
Ю. Куриленко
- …не всё вам ясно.
И. Озеров
- У вас свои плюсы есть тоже.
Ю. Куриленко
- Я понимаю, что в каком-то, определённом ключе, эта инициатива, если она будет поддержана, она очень сильно нам поможет, в том числе, сбросить этот накал, когда можно будет конкретно разговаривать, показывать и общаться. Потому что, пока это только негатив, который, я понимаю, выплеснут определёнными кругами бизнеса, непонимание ситуации, как это всё, вообще, будет развиваться, - то есть, какое-то, общее ожидание нехорошего. Но, мне кажется, дай бог, всё не так сложно. С другой стороны, видите…
В. Бредний
- Несколько предприятий закрыто было только по той причине, уже по той причине, что – да, может быть, какие-то и были у них нарушения, но, какая, смотря, цель у всего – одно дело – взять деньги, другое…
Ю. Куриленко
- Цель единственная…
В. Бредний
- …закошмарить бизнес…
Ю. Куриленко
- Нет, это…
Ю. Куриленко: Пока это только негатив, который, я понимаю, выплеснут определёнными кругами бизнеса, непонимание ситуации, как это всё, вообще, будет развиваться, - то есть, какое-то, общее ожидание нехорошего
В. Бредний
- «СтамСтрой» закрыли, хотя, он построил театры, школы, больницы. Потом, сейчас «Макбур»…
Ю. Куриленко
- В материалах уголовного дела по «СтамСтрою» можно прекрасно увидеть, и понять и в суде, почему, собственно говоря, ему были выдвинуты налоговые претензии – это уже не является налоговой тайной. Там, по большому счёту, примерно такая же схема с НДС. То есть, пожалуйста, закупай. Где ты, в Китае закупаешь? Рисуешь документы, но, ты тогда не трогай налоговые вычеты.
В. Бредний
- Во-от, ключевое слово «рисуешь».
Ю. Куриленко
- Потому что доказано.
И. Озеров
- Юрий Александрович, к вам вопрос, чтобы, как бы, не складывалось впечатления у наших радиослушателей, что бурятские предприниматели самые плохие в России, может быть…
В. Бредний
(смеётся).
Ю. Куриленко
- Нет, да что вы!
И. Озеров
- Буквально, сегодняшняя новость на РБК – российские компании заметили ужесточение налоговых проверок, то есть, это не наша новость, это федеральная. Да, возможно, в основе этого ухудшающаяся экономическая ситуация, денег нигде не хватает. У вас были какие-то указания в последний год – как-то ужесточить, повысить собираемость, план вам поднимают по налогам, или, как работали, так и работаете?
Ю. Куриленко
- От понимания плана федеральная налоговая служба и минфин отказались уже очень давно – уже, по-моему, десять лет, как нет таких показателей. Речь идёт о наведении порядка, наверное, всё-таки, больше. Мы же видели - законодательные инициативы в 134-й закон (противодействие незаконным финансовым операциям – ред.), ещё то, что вносилось, как осуществлялся и сейчас осуществляется контроль за банками, информационный обмен – всё это завязано в единую сеть. Ещё пару лет назад нам было уже понятно, что мы к этому движемся. Я лично, в открытую, обращался и к предпринимателям, когда мы беседовали, и в правительство мы выходили – нам, в любом случае, нужно заниматься профилактикой, а для этого нужно людей воспитывать. Нужно на каждом уровне, того же, я не знаю… Возьмём Татарстан, притча во языцех – попробовал бы там кто-нибудь не заплатить налоги! Просто, это очень жёсткая схема, то есть, это, в принципе, люди не будут работать на территории. Но, Татарстан может себе позволить - там нефть, развитый промышленный комплекс. Здесь у нас это очень чувствительно, экономика маленькая, но, о том, что это будет происходить, мы говорили, но, нас не слышали. В данный момент, может быть, и хорошо, что такая дискуссия развилась – по крайней мере, появляется понимание того, насколько это серьёзно. Тем, более, действительно, федеральные средства массовой информации уже эту тему тоже начинают крутить.
И. Озеров
- Ну что ж, в финале нашей программы, Вадим Витальевич, вам итоговое, завершающее слово, ваша точка зрения на нашу проблему.
В. Бредний
- Если говорить в целом от лица бизнеса и всего того, что мы сегодня услышали, Юрий Александрович, - да, всё, казалось бы, хорошо, но, только так и не понятны единые правила игры. Вы же рассказали несколько разных вариантов – как происходят проверки, почему происходят, такие-то начисления, среднеотраслевые не берём… А что берём-то тогда? Тогда проверки-то все…
Ю. Куриленко
- На сайте федеральной налоговой службы…
В. Бредний
- …жесточайшим образом…
Ю. Куриленко
- …есть, прямо, документ, там, прямо, написано, чего не должно быть, чтобы к тебе не пришли. Прямо, написано…
В. Бредний: Если говорить в целом от лица бизнеса и всего того, что мы сегодня услышали, Юрий Александрович, - да, всё, казалось бы, хорошо, но, только так и не понятны единые правила игры
В. Бредний
- Почему же предприниматели в подавляющем большинстве прямо говорят, что заходят инспекторы, и так (говорит шёпотом) – ты знаешь, имей в виду, надо ориентироваться на какие-то суммы, мне, в любом случае, нужно что-то с тебя, недоимку найти, ты либо по-плохому, либо по-хорошему, мы, всё равно, будем что-то с тебя находить. Поэтому надо как-то сразу понимать – да, откуда-то исходит это, я не сейчас это придумал, это, пожалуй, все предприниматели знают. В результате, весь вопрос в том – как сможешь договориться, порешать, как говорится. Он не себе, понятно, он, как бы, в казну, но, под этим видом, происходят такие… Это же, скажем так, нездоровая ситуация, когда заведомо предприниматель начинает сразу же договариваться…
Ю. Куриленко
- Не-ет… Конечно…
В. Бредний
- …сколько ему заплатить за проверку, чтобы она ушла. И, можно же в спокойном режиме проводить месяц, а можно шесть месяцев под террором жить, и с тебя ещё больше снимут. Вот это, уже, наверное, такой – аккуратно скажу – налоговый рэкет, аккуратно только скажу.
Ю. Куриленко
- Это можно только назвать безобразием, я надеюсь, что то, что вы сейчас изложили, это, скорее всего, скажем, «одна баба сказала», причём, понятно, что заинтересованные лица. Чтобы было ясно – я в те, отведённые мне две минуты, позволю уже вас перебить – я, просто, постараюсь в двух словах, буквально, сказать, как проводятся налоговые проверки. Теперь, первое - это камеральный контроль, то есть, текущие документы мы изучаем. Если у нас возникают вопросы, мы запрашиваем информацию, но, у нас не везде есть право, вообще, получить её - мы используем его не как право, а, просто, спрашиваем - если тебе выгодно, чтобы мы понимали, что у тебя происходит в бизнесе, ты, пожалуйста, ответь на этот наш вопрос. Камеральный контроль какой-то промежуток времени идёт. Потом исследуются, естественно, общие факторы – 12 критериев риска, запомнить надо всем предпринимателям. На сайте Федеральной налоговой службы они все выложены, и лежат там с 2007 года. Посмотрел…
В. Бредний
- Хорошо, если нарушен будет один из этих критериев…
Ю. Куриленко
- А там же по-разному…
В. Бредний
- …и что тогда предприниматель вправе сделать, какие права-то у предпринимателя при этом? Мы посмотрели, вроде бы, нормально, а тут проверка, всё равно, приходит и начинает нагружать. Какое даёт это мне преимущество или право - объясните?
Ю. Куриленко
- Если вы уверены, в том, что у вас всё правильно и че… не буду применять этого слова, всё правильно, скажем так, что налоговая… обязательства, которые вы к вычету принимали, это всё подтверждено документально, тогда бояться, вообще, нечего. Смысл-то, понятно… у налоговой инструментов не так много для контроля, который не связан с выездным налоговым контролем. Поэтому, мы и стараемся перевести это в пользу диалога, на комиссиях по ликвидации… не по ликвидации, на комиссиях по легализации налоговой базы. Соответственно, мы общаемся, с ними разговариваем, объясняем, но, нас слышать-то не хотят, потому что, не верят – ну что, поговорили, собрались… Как говорит ваш юрист – эта форма не предусмотрена налоговым кодексом! Конечно…
В. Бредний
- Ну, да, так, а как…
Ю. Куриленко
- Так, а мы-то, наоборот, используем её, как диалог.
В. Бредний
- Какие-то немногочисленные возможности для защиты есть – приходиться их использовать вот так, а иначе как – я вас спросил – 12 критериев, один из них, я вижу, нарушается. Я к вам пишу жалобу – вы отменяете проверку, которая зашла уже?
Ю. Куриленко
- Вообще, по идее, она не должна была туда даже выйти, если у вас по одному какому-то критерию была проблема, то, в рамках пояснений, можно было и снять эти вопросы. И тогда бы, просто, не пошёл… Получается, что сейчас налоговые органы, вообще, не имеют возможности выходить на какие-то организации, у которых нет сформированных явно налоговых претензий, которые наработаны в перспективе, то есть, скажем, назад. Проводится огромный предпроверочный анализ, потом данные этого анализа – опять же, можно по-разному глядеть на хозяйственную операцию – данные этого анализа обсуждаются с менеджментом предприятия на комиссии по легализации налоговой базы, то есть, объясняется суть претензий. Но, кто-то хочет слышать, а кто-то – нет, кто-то не верит, кто-то специально выбирает такую стратегию и говорит – в принципе, чёрт с ним, пока они выйдут, пока проверят, это ещё год-полтора – будем заниматься. Да, есть люди, которые стратегически так решения принимают. Есть другие, которые – господи, боже мой, - мои пояснения, я согласен, я исправляю свои… Кстати, если используется 12-й критерий, когда налоговая говорит, что эта схема ведения бизнеса неправомерна, налогоплательщик убирает эту схему, перерасчитывает сам налоги, сдаёт уточнённые – у меня прямо запрещено выходить на налоговую проверку, у меня – имеется в виду, у налогового органа. Так что, в моём понимании, достаточно много сделано – проблема в том, что мы не научились цивилизованно работать с документами. В том числе, ни налогоплательщики, ни, часть моих сотрудников, может, быть, где-то, не совсем адекватно себя ведёт. А там, обычно, проблемы-то когда - начинают друг другу предъявлять, и друг друга уже не слышат. А там, может быть, и предъявлений никаких нету – идёт, просто, обзор ситуации, понимание её – как раз, с целью, чтобы никого не кошмарить.
В. Бредний
- То есть, получается так, что, если проверка зашла, значит, до этого…
Ю. Куриленко
- До этого плохо отработали мы вместе.
В. Бредний
- …так и есть понимание, что налоговый пресс начался. Ты что-то не услышал, не захотел, не принял, - мы сейчас будем тебя прессовать. Почему я и сказал с порога, что – как бы, неадекватность, она уже и в этом есть.
Ю. Куриленко: Проблема в том, что мы не научились цивилизованно работать с документами. В том числе, ни налогоплательщики, ни, часть моих сотрудников, может, быть, где-то, не совсем адекватно себя ведёт
Ю. Куриленко
- Обратите внимание – тоже, пресса-то никакого нет, то есть, мы поработаем с документами, результаты всех этих выводов вы же будете видеть до того ещё, как будут рассмотрены и ваши возражения. Потом, у вас есть возможность аппеляционно посмотреть на работу, обжаловав её в вышестоящий налоговый орган – методов, способов-то много. Только он, в единственном случае, не работает – когда претензии есть, и их не снять.
И. Озеров
- Ну что ж, спасибо огромное, это была программа «Клинч», мы, я думаю, отлично пообщались, у каждого появилось много возможностей для размышления, для дальнейшего. Давайте будем помнить, что мы здесь, в республике, все в одной лодке находимся. В программе «Клинч» сегодня участвовали генеральный директор группы компаний «Титан» Вадим Анатольевич… итальевич, извините, Бредний, и руководитель управления Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия Юрий Александрович Куриленко. В студии работал Игорь Озеров, всего доброго!
Ю. Куриленко
- До свиданья!
В. Бредний
- До свиданья!
↓